Папярэдняя старонка: Артыкулы

Аўтар: Соболев Геннадий,
Дадана: 29-11-2011,
Крыніца: pawet.net.

или кто же основатель знаменитого рода?

Приближающемуся 700-летнему юбилею
династии (2027 г.) посвящается

Вступление

Это небольшое исследование возникло после чтения книги «Сказания о роде князей Трубецких» Елизаветы Эсперовны Трубецкой (рождённой княжны Белосельской-Белозерской), изданной в Москве, в 1891 году.

Княжна, выйдя замуж за П.Н.Трубецкого и желая по-настоящему влиться в одну из самых ярких княжеских династий не только России, но и Европы, осознавала важность подобных исторических исследований, которые стали появляться в её время. Целью этой книги, по словам автора, было «…составить очерк их истории, по возможности основанный на точных данных…»

Основными источниками её книги стали: П.Долгоруков. «Российская Родословная Книга», СПб,1855, с. 319-330; Н.Петров. «История родов русского дворянства», СПб,1886, с. 178-181, а также «Annuaire de la noblesse de Russie contenant les princes de l`Empire…» - «новейший труд по родословию русских фамилий» автора Р.И.Ермерина, СПб, 1889. При этом Е.Э.Трубецкая отмечает многочисленные ошибки и неточности практически во всех документах.

Помимо указанных источников, она пользовалась и фамильными сведениями Трубецких, выписками из боярских книг, иными документами различных архивов.

Как бы то ни было, ошибки и неточности, которых так хотела избежать княгиня, настолько обильно проникли в её, безусловно, любопытную попытку почти художественного повествования, что, думаю, необходимо предостеречь потенциальных читателей и любителей истории, а также представителей замечательной династии от их повторения. Потому, что греха таить, за более чем столетие труд Е.Э.Трубецкой по-прежнему остаётся достаточно ярким, легко читаемым, даже популярным.

Обиднее всего тот факт, что грубейшая ошибка, влияющая на большую часть повествования, относится к самому главному человеку - основателю династии Трубецких. По её мнению, это мало примечательный, ничем особо не выдающийся, в некоторых случаях даже скандально известный Дмитрий-Корибут Ольгердович - внук Гедимина.

Мы же хотим сказать нашему читателю, что основатель династии Трубецких - это выдающаяся личность своего времени, человек высочайшей нравственности, глубокого православного мировоззрения, совершивший ряд поступков такого уровня, что история России до сих пор в большом долгу перед ним.

Это ДМИТРИЙ ОЛЬГЕРДОВИЧ СТАРШИЙ, имевший известное прозвище- «фамилию» - «Трубец» по названию главного города своего великого княжения (Трубецк-Трубчевск).

К тому же, очень обидно на некоторых сайтах в Интернете читать непрекращающуюся полемику некоторых любителей истории о том, сколько же было Дмитриев Ольгердовичей - один или два?

Собственно, эту задачу - развести две личности, сводных братьев от разных матерей Дмитрия и Дмитрия-Корибута Ольгердовичей, мы определяем как главную. Ещё же хотелось бы проследить за теми первыми восемью (девятью) коленами Трубецких, чьи судьбы были так или иначе связаны с родовыми имениями - двумя частями княжества Трубчевского.

Естественно, не весь материал кн. Е.Э.Трубецкой мы будем подвергать сомнению. Но исправлять кое-что придётся, оставляя те факты, которые не вызывают исторических противоречий или иного отторжения.

Часть первая. Дедушка Гедимин и папа Ольгерд

За столетие до правления Гедимина (1315-1341 г.г.) литовский народ не знал земледелия (к нему литовцев силой приучал отец Даниила Галицкого Роман), платил дань русским князьям лыком и вениками, «не имеху бо сребра», поклонялся языческим богам.

О заслугах знаменитого Гедимина написано и сказано столько, что не имеет смысла пересказывать всё то, что сделал этот выдающийся человек. Главным, конечно же, является то, что при нём Литва окончательно приобретает черты такого могущества, которое на протяжении долгого периода позволит ей играть заметную роль в судьбах восточно-европейских народов.

Однако для нас интересны не только события, происходившие в ту эпоху, но и чисто человеческие черты Гедимина. Понятно, что он обладал фантастическим политическим чутьём. Один пример того, что он не платил дани татарам, в отличие от всех остальных, сумев договориться с ними, как равный, о многом говорит. Он заметно расширил границы своих земель, заняв древние русские территории. Во внутриполитической жизни он не совершил ни одной заметной ошибки. Волевой, целеустремлённый, умевший держать обещания и дороживший словом, понимал превосходство русского православия и христианства вообще над литовским язычеством. В последние дни своей жизни он станет христианином.

Даже смерть выделит его среди остальных. Можно здесь упомянуть не совсем кстати, что в 1341 г. он станет первым в Европе человеком, убитым из огнестрельного оружия.

Мы знаем из одной популярной некогда песенки, что «…не могут короли жениться по любви», однако и здесь Гедимин выбирает свой путь. Его второй женой (из трёх) становится дочь смоленского князя Всеволода Ольга, высокая светло-русая красавица. Гедимин влюбляется в неё по-настоящему пылко, страстно. Так, что их первенца он называет в честь жены Ольги - О́льгерд.

О́льгерд - Ольге́рд унаследует от отца не только могучую армию и крепкую страну, но и главные черты отцовского характера. Тонкий политик, решительный воин, заботливый отец, надёжный муж - под всеми этими эпитетами веским основанием зиждутся десятки примеров. Границы литовских владений его времени включают нынешние белорусские земли, большую часть Украины, в.т.ч. Киев и Чернигов, доходят до Чёрного моря. А какая часть Европейской России - древние русские земли!

Две жены Ольгерда - Мария Ярославна Витебская (до 1346 г.) и Ульяна Александровна Тверская (с 1349 г.) подарят ему 21 ребёнка. Вот это семья!

Причём, большинство детей прославят отца, продолжат его дело. Сыновья не только станут княжить в разных городах обширных русско-литовских земель (кстати, Ольгерд так и будет именовать своё великое княжество - РУССКО-ЛИТОВСКОЕ), но и станут родоначальниками многих известных княжеских династий. А такие сыновья, как Андрей, Дмитрий Старший, Скиргайло будут именоваться великими князьями (владеть несколькими княжествами), Ягайло станет королём Польши.

Часть вторая. Дмитрий Старший и Дмитрий-Корибут

«Смешались в кучу кони, люди,
и залпы тысячи орудий...»

В 1327 году у Ольгерда Гедиминовича и Марии Ярославны Витебской рождается второй сын - Дмитрий. За два года до этого, в 1325 году появляется первенец Вигунд, будущий Андрей Полоцкий и Псковский (также успевший побыть немножко и Трубчевским).

Эти два парня проживут долгую жизнь (72 и 74 года соответственно), пронесут через годы настоящую братскую мужскую дружбу, будут много раз вместе в смертельных испытаниях и погибнут в одном бою.

Перечислим лишь несколько вех, где Андрей и Дмитрий фигурируют вместе:

· 1372 г., освобождение Трубчевска и Стародуба. Вместе с московским войском приходит брат Андрей, у Трубчевска их мирно встречает Дмитрий.

· 1380 г. участие (и яркая роль!) обоих в Куликовской битве.

· 1386 г. Дмитрий «сохраняет» для Ягайло литовский престол, в это время Трубчевск «бережёт» для брата Андрей, «запутывая» некоторых историков титулом «князь Трубчевский»

· 1399 г. Братья вместе с двоюродным братом Дмитрием Михайловичем Боброк-Волынским (совсем, как в Куликовской битве!) решили тряхнуть стариной. Деды 74-х лет (Андрей) и 72-х лет (Дмитрий) дерутся в страшной битве при Ворскле и погибают плечом к плечу.

Вигунту-Андрею не суждено было стать отцовским любимцем, унаследовать литовский престол. Главная причина, видимо, - это физический недостаток. Из-за него к Андрею «приклеится» прозвище - «Горбатый».

В 17 лет он примет крещение с именем Андрей.

Будучи князем Полоцким, он примет участие в женитьбе брата Дмитрия на княжне Анне, дочери князя Ивана Друцкого. Друцк - небольшой город полоцкой земли, расположенный недалеко от Полоцка, ныне утерявший статус города. Один из трёх сыновей Дмитрия будет носить имя любимого брата - Андрей.

В отличие от старшего, второй сын Ольгерда Дмитрий был красив, статен и благороден не только внешне, но и душой. С малых лет отец обучал его воинскому искусству, постоянно брал с собой в походы, передавал свой богатый опыт политика, дипломата.

Дмитрий оказался благодарным учеником, унаследовав от отца не только перечисленные умения, но и лучшие черты его характера, прибавив к ним материнское дополнение - православную веру.

Кстати сказать, обе супруги Ольгерда - и первая Мария, умершая в 1346 г., и ставшая через три года, в 1349 г., второй женой Ульяна, дочь тверского князя Александра, были очень набожными, причём вторая - Ульяна (или Юлиана) будет помогать своему пасынку (сыну Ольгерда и Марии) Владимиру Ольгердовичу управлять Киевом, подружится с митрополитом киевским Алексием, перед смертью примет монашество с именем Марина и будет похоронена в Киево-Печерской Лавре. На её могилу и спустя шесть веков приходят паломники.

Обе супруги окажут влияние на мировоззрение своего супруга Ольгерда, который перед смертью в 1377 г. станет православным христианином, причём крестить его будет всё тот же митрополит Киевский и Всея Руси Алексий († 12.02.1378). Имя же при крещении Ольгерд сменит на такое же (совпадение или осознанный выбор?), как и имя любимого сына, обладавшего к тому времени непререкаемым авторитетом среди многочисленной родни. Язычник Ольгерд станет православным Дмитрием (стр.6-7 Киево-Печерского помянника - синодика)

Однако вернёмся к самому Дмитрию. Брак его на Анне Друцкой будет крепким и единственным на протяжении всей жизни. Какое-то время Дмитрий носит имя князя Друцкого, сменив его (и документы сохранили нам точную дату этого события) на титул Великого князя Брянского, Стародубского и Трубчевского (города перечислялись и перечисляются по алфавиту!).

Это случится в апреле-мае 1372 г.

В журнале «Древняя Русь» за июнь 2002 г. В.А.Кучкин доказывает этот факт в статье «Московско-литовское соглашение о перемирии 1372 г.» Отмечается, что Л.В.Черепнин «…обратил внимание на то, что в Москве, в архиве Посольского приказа, в XVII столетии еще сохранялся целый комплекс договорных грамот московских великих князей Ивана Ивановича и его сына Дмитрия Донского с правителями Литвы…» В одной из 13-ти грамот совершенно чётко прослеживается, в частности, что ещё в апреле 1372 г. второй сын Ольгерда Дмитрий носил титул «князь Друцкий», становясь после подписания перемирия «князем Брянским и Трубчевским». Остаётся неясным время прибавления к титулу слово «Стародубский».

Однако с точностью до месяца можно утверждать, что в конце весны - начале лета 1372 г. (не раньше, как указывают некоторые историки) Дмитрий Ольгердович пришёл в Трубчевск.

Опираясь на вышеупомянутые документы, В.А.Кучкин аргументировано доказывает невозможность под именем «Дмитрий» в 1372 г. скрываться Дмитрию-Корибуту. Тот, родившись между 1358-60 годами, попросту был мал. Добавим от себя ещё один простейший аргумент. Корибут принял православное крещение с именем Дмитрий в 1386 г., через 14 лет после описываемых событий и 6 лет после Куликовской битвы. А Е.Э.Трубецкая описывает «храброго Дмитрия-Корибута»(?!) на поле Куликовом.

(Чего их всех - и папу Ольгерда, и брата Корибута потянуло при крещении на имя Дмитрий, других имён, что ли, не было? Бедные современные историки!)

Что мы знаем о жизни Дмитрия Ольгердовича Старшего? Те немногочисленные сведения из разных документов, конечно, проливают свет на его жизнь и судьбу, но полного детального жизнеописания, естественно, ждать не приходится ни у одного исследователя.

Да, один из самых близких Ольгерду сыновей. (Но и Ягайло тоже.) Да, участвовал с отцом в многочисленных походах. Да, получил от Ольгерда Брянск и Трубчевск. Почему не Киев, если такой любимчик отца?

Здесь надо понимать, что Киев в середине и второй половине XIV в. был совсем не таким, каким мы привыкли считать его во времена Киевской Руси. Это был город, почти уничтоженный татарским нашествием. Жизнь еле теплилась в районе Подола и Киево-Печерской Лавры. Только в 1399 году, перед битвой при Ворскле (которую некоторые историки считают крупнейшей в XIV в.), Киев ожил от разноязычия собирающихся из многих земель воинов.

Туда Ольгерд посадит сына Владимира, а для «ума» даст ему в помощники и советчики свою супругу и мачеху Владимира Ульяну Александровну. Чернигов отдаст сыну Константину.

А Брянск был намного важней для Ольгерда, во-первых, из-за близости к Москве, как литовский форпост, во-вторых, вместе с Трубчевском, как форпост в другом, восточном направлении, где на землях Верховских княжеств влияние литовцев было неустойчивым. Здесь, на передовом крае Ольгердовских споров с Москвой, нужен был безупречно надёжный человек.

Это произойдёт в 1372 г. на рубеже «весна-лето». К тому времени в Брянске фактически было без- или почти безвластие. До 1356 г., по словам пана К.Стадницкого ("Synowie Gedymina", Львов, 1881), в Брянске «пановал кротко никакой князь Василий, по смерти которого выбучло восстание». Ю.Вольф («Rod Gedimina»), поправляет его во времени и способе получении Ольгердом Брянска. Город вряд ли пришлось брать силой.

Тоже и в Трубчевске (тогда Трубеч). После Святослава Всеволодовича (черниговская княжеская ветвь) его сын Андрей, внук Михаил А., правнук Михаил М. и праправнук Иван М. «правят все тише и тише», информации о них минимум, ветвь почти растворяется в истории.

Приход крепкого 45-летнего князя с дружиной, боярами, служилыми людьми встряхнул и оживил жизнь этих городов.

Но в отношениях Ольгерд - Дмитрий, видимо, не обошлось без «чёрной кошки».

Почему Ольгерд не завещал свой трон старшему Андрею, мы уже намекали из-за его прозвища «Горбатый». Но почему не Дмитрий, второй сын, а Ягайло, двенадцатый ребёнок Ольгерда? Можно только предположить. Около 1377 г. влияние на Ольгерда второй жены Ульяны огромно. Она фактически правит Киевом, она влияет на принятие Ольгердом православного крещения. Она, в конце концов, имеет любимчика среди детей. Это её третий сын - Ягайло.

А может, дальновидный Ольгерд предвидел желания Ягайло повернуть свои взоры на Запад, к Римскому Папе, тем более что короны Польского, Венгерского и соседних королей уже не сидели на головах так прочно?

После смерти Ольгерда в 1377 г. старшие братья Дмитрий и Андрей, не согласные с наследованием Ягайло, переходят на сторону Дмитрия Донского. В 1378 г. Андрей принимает участие в успешной битве с татарами на р.Воже. В 1379 г. Андрей Ольгердович, двоюродный брат Дмитрий Михайлович Боброк-Волынский и Владимир Андреевич «Храбрый» (князь Боровский и Серпуховской, двоюродный Дмитрия Донского) возглавляют московское войско в походе за возвращение исконно русских Трубчевска и Стародуба. Их у стен Трубчевска встречает Дмитрий Ольгердович. Естественно, ни о каком противостоянии не может идти речь. Родственники «берут Дмитрия в свою кампанию», он ласково принят в Москве Дмитрием Донским и получает в награду Переяславль-Залесский (Владимирская область).

Это так. Но возникает крамольный вопрос - а как же Брянск? Почему он не упомянут среди городов, нуждающихся в освобождении от литовцев? Если в нём с 1372 г. «сидел» Дмитрий Ольгердович, как в том же Трубчевске или Стародубе, его также надо было «освобождать». Может быть, между 1372 г. и 1379 г. Брянск перестаёт быть городом его княжения? Ведь никто не отменял влияния прежних брянских князей, которые должны были хотеть вернуть себе город.

Но через год после этих событий, в 1380 г. на поле Куликовом Дмитрий Ольгердович называется князем Брянским. Или с возвращением Трубчевска и Стародуба и дарением Переяславля-Залесского к нему возвращается Брянск, или в описаниях Куликовского сражения он называется Брянским формально, ибо все описания Куликова поля сделаны гораздо позже. А спустя десятилетия и больше такие детали с точностью до года доказать непросто.

Добавляет трудностей в этом вопросе и тот факт, что, уехав в 1386 г. в Литву (об этом ниже) и вернувшись в 1390 г. к своим упомянутым владениям, с 1390 г.по 1399 г. он снова владеет Брянском и с этим титулом погибает на Ворскле.

В 1386 г. Ягайло становится польским королём. Е.Э.Трубецкая подробно описывает то время, когда Ягайло, зная благородство Дмитрия, просит сохранить для него литовский трон, боясь, что двоюродный брат Витовт завладеет оным. Дмитрий не только выполняет просьбу, он не даёт Витовту (пока Дмитрий был в Вильно) осуществить этот замысел. С этими событиями связан, безусловно, и факт «подтверждения верности» Ягайле со стороны Дмитрия в декабре 1388 г. В свете этих событий данная грамота не более чем дипломатическая формальность.

Ведь владения Дмитрия - Трубчевск, Переяславль-Залесский и др. находятся на территории Дмитрия Донского, который относился к Дмитрию Ольгердовичу после куликовских событий известно как хорошо. Но в 1389 г. Дмитрий Донской умирает. Литва и Московия - на очередном распутье дележа границ. Дмитрий Ольгердович посвящает следующий год своей жизни - 1390 - дипломатической деятельности - урегулированию пограничных вопросов. В эти годы он прибавляет себе ещё один титул - сюзерен Черниговской земли и князь Черниговский. До этого в Чернигове княжил родной брат Константин, умерший до 30.10.1390 г.

Помимо этого, надо заниматься и собственными владениями. С Трубчевском всё хорошо - здесь «сидит» родной сын Михаил, а вот Брянск - более стратегически важный город с обиженными брянскими князьями - под вопросом. И Дмитрий возвращает его себе на всё оставшееся в его жизни время, уделяя вопросам Брянского подчинения большое внимание. Он лично правит Брянском до 1399 г., в Трубчевске мирно сидит Михаил Дмитриевич.

Что же мы забыли Корибута?

В 1372 г., когда Ольгерд отдает Брянск и Трубчевск Дмитрию Ольгердовичу, Корибуту где-то 12-14 лет.

Ещё какую-нибудь «деревеньку на Дальнем Востоке» - пожалуйста, но отдать зелёному юнцу пограничный Брянск в постоянном противоборстве с Москвой - невозможно, это противоречило бы всей логике поведения Ольгерда.

Ни о каком нахождении Корибута в Брянске, как можно встретить у некоторых историков, не может идти и речи. И вообще, в год смерти Ольгерда Корибуту примерно 17-19 лет. Не успел парень поучаствовать в многочисленных походах отца, как старший Дмитрий, перенять отцовский опыт.

В 1386 г., когда Ягайло становится королём Польши, предоставляется возможность и Корибуту получить свои владения. Ему отдают часть северских земель - княжество Новгород-Северское.

Скорее всего, граница этого княжества с княжеством Трубчевским сложилась исторически, исходя из ландшафтных аргументов. Эти княжества, соседствующие по Десне, разделяет на левобережье непроходимая деснянская пойма с множеством стариц, озёр, впадающих ручьёв, заросшая дремучим лесом, а по высокому правому берегу такой границей естественно предположить место впадения в Десну речки Судость. Место и сейчас низменное, заболоченное, труднопроходимое. Как ни странно, но через много столетий, и в СССР, и в сегодняшней ситуации между Россией и Украиной эта граница (между Новгород-Северским и Трубчевским районами) сохраняет ту самую логику.

Для того чтобы стать князем Новгород-Северским, Корибут принимает православное крещение. Если бы при этом он не стал бы Дмитрием, многие вопросы той эпохи виделись бы гораздо яснее. Но, как и отец перед смертью, так и в 1386 г. Корибут превращается в Дмитрия и получает, как пишет Е.Э.Трубецкая, Новгород-Северское княжество - «колыбель Гедимина». Довольно странно считать последний по времени образования город северян - между их столицей Черниговом и Трубчевском - колыбелью литовского товарища. Это древнейшие, ещё с I тысячелетия северские земли, когда литовским духом здесь и не пахло.

Однако не забудем поблагодарить Корибута всё же за ту подсказку, которую внимательный глаз да не пропустит. Господин Корибут не стал именовать себя просто «Дмитрием», но - или двойным «Дмитрий-Корибут», или сохраняя прежнее имя. Он даже не стал переделывать личную княжескую печать. Она читается как «печять князя Корибута».

После смерти Ольгерда в 1377 г. почти все его сыновья и племянники пытаются играть свои партии на русско-литовском полифоническом пространстве. Кого-то заботит титул Великого князя литовского, кто-то устремляет взоры в сторону Польши и Европы вообще, большинство тяготеют к Москве.

Здесь хотелось бы поставить небольшую запятую и поразмышлять о том, почему более поздние историки (XV-XIX вв.) называют сыновей Ольгерда литовскими князьями.

Взор наш будет не политическим, а скорее биологическим, генетическим.

Итак, предположим, что Гедемин был чистым литовцем. Именно предположим, так как его родство с Витеном сопровождается таким количеством легенд, что утверждать однозначно это невозможно.

Допустим. Но его сын Ольгерд, рождённый от русской княжны Ольги, уже является носителем половины литовской и половины русской «крови» - генов.

Дети Ольгерда, все от русских Марии и Ульяны, уже на четверть литовцы, на три четверти русские, как ни крути, биология.

А если принять во внимание современные теории наследования и передачи национальных черт по линии матери, то дети Ольгерда - русские без разговоров. Да и то посмотреть - дочери выдавались в основном за русских князей, сыновья - основатели многих известных русских фамилий. Преобладание русского вектора очевидное.

(Основатель династии Ягеллонов - король Ягайло - да, да, русский, смешно!)

Вернёмся к Корибуту. Так же, как и братьям, ему после смерти отца, хочется играть самостоятельную партию.

Но приходится выбирать между старшими, и он поддерживает Ягайло и Скиргайло. В 1384 г. он вместе с ними подписывает мирный договор с Москвой, а в 1385 г. - Литовско-Польскую Кревскую унию. Вот за это через год и дали ему Новгород-Северский.

Корибут тут уж рад стараться. И монетку свою-то выпустил, и любимому братцу Ягайле давай грамоты слать, в верности клясться и «от себя лично», и от подданных, дескать, примите глубокие заверения в совершеннейшем нашем почтении. Одна бумажечка декабрём 1386 г, вторая «на постной неделе марта 1388». И надо уж так случиться, что в числе подданных, подписавших вторую грамоту, мелькнёт имя Семёна Ясманова трубе́цкого, т.е. из Трубецка. И хоть Ю.Вольф подробно разъясняет пану К.Стадницкому, что этот Семён и не князь, и называет себя трубецким не в смысле родства, а по месту жительства, чтоб хоть как-то отличаться от остальных подписантов, но куда уж тут!

В России народу много, не каждому охота в деталях копаться. И давай говорить: «Видите, за Корибута и трубчане подписываются. Значит, Корибут и Трубчевском владел». С подобной логикой трудно согласиться.

Некоторые говорят: «смотрите, Дмитрий Донской в 1379 г. отдал старшему Дмитрию Переяславль-Залесский, поэтому он оставил Трубчевск и Брянск Корибуту и Корибута будьте любезны называть великим князем Н-Северским, Трубчевским, Стародубским и Брянским.

Вопрос: с какой радости Дмитрий Донской тогда снаряжал войско освобождать Трубчевск и Стародуб от Литвы, ежели тут же всё уступил Корибуту литовскому?

В результате победоносного освободительного похода московского войска по этой логике выходит, что Дмитрий Донской не приобрёл земли, а лишился Переяславля, Трубчевска, Стародуба и Брянска. Полный абсурд.

Да и Дмитрию Старшему, получив Переяславль, зачем отдавать тот же Трубчевск кому-то, с кем у него никогда не было близких отношений (т.е.Корибуту), когда есть дети, в частности, Михаил Дмитриевич? Ведь именно Михаил носит титул князя только Трубчевского, значит, княжит в Трубчевске и нигде более. И дети его, и внуки, и правнуки - князья трубчевские, что ещё надо, каких доказательств?

А в это время (1392-94) Витовт, уже почти «Великий», двоюродный брат Корибута между прочим, старается захватить побольше дядиных Ольгердовых земелек. И если со старшим Дмитрием - Брянским, Трубчевским и Стародубским ему тягаться тяжеловато, то с молодым Корибутом очень даже можно. Корибута «переводят на стажировку» в столицу, в Новогрудецк (Новогрудок), но ему этого показалось маловато, и он пошёл воевать город Лиду, да обломал зубы. Вернулся в Новгород-Северский. Как говорится: «сиди теперь и молчи». Так нет. Отказался подчиняться и платить дань Витовту, думал, защитит брат Ягайло. Но у Витовта и Ягайло свои счёты. Не слушаешься, дорогой кузен, получи от Витовта - наскок, захват и плен дражайшего Корибута-Дмитрия. И поехал Корибутушка в Вильно, сидеть в тюрьме.

Спасибо второй по счёту, удачной женитьбе на дочери Олега Ивановича Рязанского Анастасии. Тесть, заручившись поддержкой родственников и предкуликовскими дружескими отношениями с Ягайло, вызволил незадачливого Корибута-Дмитрия из плена. Но в Новгород-Северский Корибут уже не вернулся. Пришлось ему снова писать челобитную родному братику Ягайле и клясться в верности хотя бы оному.

Ну а тот уже с барского плеча дал ему земельку подальше от Витовта и поближе к себе, а именно на Волыни, в нынешней Тернопольской области Украины - местечко Вишневец. Это произошло в 1395 г. Вот тут-то наш Корибут и пустил свои корни. Вначале построил на Збаражской горе деревянно-земляной замок, укрепил его. А уж потомки его перестраивали в каменный, замок сохранился и доныне в приличном состоянии.

Здесь от Корибута пошли княжеские фамилии Корибут-Вишневецких и Корибут-Збаражских.

Последний раз он упоминается в дошедших до нас документах в 1404 г. Примирившись с Витовтом, он в составе его войска выступает на Смоленск. Считается, что вскоре Корибут закончил свои земные дни.

Смотря на приводимую ниже таблицу, даёшься диву, сколько нужно фантазии (или ещё чего-нибудь), чтобы «объединить» двух разных людей в одну «персону-кентавра» с общими детьми, событиями, титулами, невзирая на элементарную хронологию!

Досталось даже их матерям. Марию Ярославну и Ульяну Александровну некоторые любители истории (даже живущие в Твери!!) «переименовали» в Марию Александровну и Ульяну Ярославну.

Что же тогда говорить о сводных братьях с одинаковыми именами. Давайте «разгребать завалы».

Два Дмитрия

	Дмитрий Старший	Дмитрий-Корибут
Год рождения	1327 г.	Между 1358 - 1360 гг.
Имя	Дмитрий	Корибут. В 1386 г. при крещении получает имя Дмитрий, после этого никогда не называется только «Дмитрий», но всегда «Дмитрий-Корибут» или «Корибут»
Родители	Отец - Ольгерд Мать - Мария Ярославна Витебская	Отец - Ольгерд Мать - Ульяна Александровна Тверская
Брак	Единственный, жена Анна Ивановна Друцкая	Первый брак - Любовь Ивановна, сестра Дмитрия Ивановича Донского (брак недолгий, через два года супруга умерла) Второй брак - Анастасия Олеговна Рязанская
Дети	1) Иван «Киндырь», † 12.08.1399; 2) Андрей, † 12.08.1399 (возможно пасынок); 3) Михаил, продолжатель рода, князь трубчевский	1) Иван; 2) Сигизмунд; 3) Фёдор Несвицкий и Збаражский (от него - род князей Корибут-Вишневецких и Корибут-Збаражских); 4) Анастасия; 5) Елена; 6) Мария.
Чеканка монет	1372-76, найдена в Брянской области. Имеет текст «Печать князя Дмитрия»	1380-е гг. Монета Корибута, найдена в Н-Северском.
Титулы	Великий князь Трубчевский, Брянский и Стародубский, Сюзерен Черниговской земли, князь Черниговский, Местоблюститель великокняжеского литовского престола в 1386 г.	Князь Новгород-Северский в 1386-92 г.г. (не владел Трубчевским княжеством, что проясняют грамоты королю Ягайле от 1386 и 1388 гг.)
Наиболее яркие страницы жизни, описанные историками	- получение от отца Брянска и Трубчевска в мае-июне 1372 г.; - переход на сторону Москвы в 1379 г.; - активная роль в Куликовской битве 1380 г.; - местоблюститель литовского трона в 1386 г.; - дипломатическая деятельность по урегулированию пограничных споров между Москвой и Литвой в 1390 г.; - битва с татарами при р. Ворскле 1399 г.	- 1384 г. - «целование креста Дмитрию Донскому» с Ягайло; - 1385 г. - подписание Кревской унии с Ягайло; - 1386 г. - православное крещение с именем Дмитрий, получение княжества Новгород-Северского; - 1392-94 г. - конфликт с двоюродным братом Витовтом, потеря северских земель, плен и отправление в Вильно, освобождение тестем Олегом Рязанским; - 1395 г. - получение от польского короля и родного брата Владислава II (Ягайло) местечка Вишневец и устройство родового замка. - 1404 г. поход с Витовтом на Смоленск.
Год смерти	1399 г., 12 августа - битва при реке Ворскле.	Около (не ранее) 1404 г.

Часть третья. От Дмитрия Ольгердовича до Алексея Никитича

Ровно триста лет, год в год, с 1372 г. и до 1672 г. длится «трубчевский» период династии Трубецких.

Мудрейший Алексей Никитич красивым и оправданным жестом перевернул трубчевскую страницу своего рода, сам оставшись там, на родине своих предков, сделав всё, чтобы его внучатый племянник Юрий Петрович дал продолжение фамилии Трубецких в России, и это произошло на новом месте, Москве и Петербурге. И не за горами уже год 2027 - а именно 700 лет (от года рождения Дмитрия Ольгердовича) ярчайшей династии.

Здесь нас интересуют те первые 300 «трубчевских» лет или первые девять поколений. В книге Е.Э.Трубецкой довольно много можно узнать о каждом представителе династии этого времени. Поэтому наше повествование о персонах между Дмитрием Ольгердовичем и Алексеем Никитичем будет носить общий, схематический характер, останавливаясь только на тех обстоятельствах, которые требуют исправлений или уточнений.

Итак, дети Дмитрия Ольгердовича - Иван, Михаил и Андрей.

Иван Дмитриевич «Киндырь» не был бездетен, история сохранила нам двух его сыновей - Глеба Ивановича (был жив по меньшей мере до 1432 г.) и Александра Ивановича († после 1445 г.). К сожалению, о продолжении этих ветвей династии ничего не известно.

(Прибавлю здесь некий домысел-догадку относительно его «прозвища» - Киндырь. К ендырь - это многолетние растение семейства кутровых, достаточно длинное и «худое», с большой головой-соцветием. Может быть, внешность высокого и худого Ивана чем-то напоминала это растение?)

Михаил Дмитриевич не ходил с отцом в походы (берегли наследника), оставался «на хозяйстве» и носил титул князя Трубчевского. Ему приходилось лавировать между Польшей и Москвой, уезжать в Москву, но удел, переданный ему отцом, он сохранил.

С Андреем Дмитриевичем не всё так просто, как пишет Е.Э.Трубецкая, однозначно называя его сыном Дмитрия Ольгердовича.

В литовско-белорусских источниках, описывающих поражение при Ворскле, перечислены среди убитых Дмитрий Ольгердович, сын его Иван и ПАСЫНОК Андрей.

Мы знаем, как тщательно и трепетно наши предки именовали родственников, сколько терминов придумано для определения той или иной степени родства. Вряд ли это слово «пасынок» употреблено случайно или небрежно. Тем более, иные источники, например, Ю.Вольф в книге «Rod Gedimina», 1886, Краков, или известный украинский историк Леонтий Войтович указывают только двух сыновей Дмитрия Ольгердовича - Ивана и Михаила.

С другой стороны, в русских летописях мы читаем, что при возвращении Трубчевска и Стародуба в 1379 г. московское войско под стенами Трубчевска встречал Дмитрий Ольгедович с женой, тремя сыновьями и боярами.

Скорее всего, именно версия об Андрее как пасынке, более других вписывается в общие рассуждения. Качества Дмитрия Ольгердовича не только не противоречат, а скорее, утверждают нас в том, что он и пасынка своего держал при себе как сына, воспитывая в нём настоящего воина.

Так или иначе, у Дмитрия Ольгердовича, Ивана Дмитриевича и Андрея Дмитриевича один день смерти - 12 августа 1399 года.

Михаил Дмитриевич оставил после себя двух сыновей - Семёна и Юрия Михайловичей. И здесь необходимо обратить внимание исследователей и читателей на один существеннейший факт.

Михаил Д. передаёт детям в наследство Трубчевское княжество не целиком, а каждому по части оного. Именно понимание этого факта, что княжество представителями разных ветвей Трубецких наследуется частями, убирает множественную путаницу для читателя, как в одни и те же годы считались князьями трубчевскими или трубе́цкими разные люди.

Ветвь Семёна Михайловича и его потомков (по захоронениям в Троицком соборе) наследует часть княжества с самим Трубчевском, ветвь Юрия Михайловича - часть княжества, предположительно со Спасо-Чолнским монастырём, про который указывает Е.Э.Трубецкая, правда, называя его Спасо-Холмским, хотя в приложении, по тексту Г.М.Поршнякова, название указано как надо - Чолнский. Там, дескать, похоронены несколько поколений Трубецких. Если не эта ветвь, то кто?

(Справедливости ради, поправим Елизавету Эсперовну и в том, что литовские родственники Ольгерда (сын Симон Лингвен (Лунгвен) с супругой) не могли основать в XIV в. этот монастырь хотя бы потому, что еще в 1223 году под стенами этого монастыря была битва «сборной» русских земель с татарами, а пещерная часть монастыря отправляет нас к временам основания Киево-Печерской Лавры (сер.XI в.) и даже ранее, к началу X в. Здесь рядом с монастырём были обнаружены христианские захоронения этого времени с немалым количеством крестиков и соответствующим трупоположением.)

Итак, определяя Дмитрия Ольгердовича I поколением династии, Михаила Д., Ивана Д. и Андрея Д. - II поколением, сыновей Михаила Д. - Семёна М. и Юрия М. - III, ещё раз обратим внимание читателя, что, начиная с III поколения, Трубчевское княжество делится, как минимум, на две части (не исключая возможного дальнейшего дробления). Смысл этого деления носит ещё и географический характер. Как и в случае естественного ландшафтного разделения между Новгород-Северским и Трубчевским княжествами по устью Судости, так и в данном случае. Трубчевские балки («трубки»), изрезавшие берег Десны, очень похожи на такие же в Кветуни, а между ними - «речной пробел» (Десна отходит от высокого берега на несколько километров, затем возвращается). Вся пойма изрезана старицами, озёрами, ручьями и мелкими речушками - естественная «граница».

И ещё. Князь, владевший этой второй частью Трубчевского княжества, имел при себе некий самостоятельный вооружённый отряд или дружину. Неподалёку от монастыря, на одном из соседних холмов, современные жители Кветуни сохраняют многозначительное название этого холма - ЛИТОВСКИЕ МОГИЛЫ!

Семён Михайлович владеет частью княжества с городом (и Троицким собором), Юрий Михайлович - частью княжества со Спасо-Чолнским монастырём. Если он и несколько его ближайших родственников (жена, дети, внуки с супругами) были похоронены в монастыре, как указывает Е.Э.Трубецкая, то это предположение может быть проверено современными исследованиями, в частности, экспертизой ДНК. Потому что на территории монастыря известно место, где при хозяйственных постройках находили древние кости, и раскопки данного участка можно было бы продолжить, сравнив анализы возможных находок с анализами современных Трубецких.

Известно, что Юрий М. (III поколение) умер в 1445 г., оставив после себя двух сыновей - бездетного (или не родившего сына) Ивана Ю.(† 15.01.1520) и Александра Ю. (оба - IV поколение). Л.Войтович указывает, Александр Ю. умер до момента судебного разбирательства наследства (Польским королём) в 1499 г.

Также этот исследователь указывает и на еще одного Ивана - единственного сына Семёна М.(III пок.) - Ивана Семёновича, унаследовавшего I часть княжества. Мол, Иван С.(IV) тоже не участвовал в данной судебной тяжбе. С другой стороны, имея именно первую часть княжества, он мог и не касаться этого вопроса в принципе.

Вообще, беда в нашей истории - если где-то по-соседству и примерно в одно время появляются два одинаковых имени, то непременно жди путаницы в трактовке их судеб разными историками.

Е.Э.Трубецкая утверждает, что у Ивана С. было 3 сына и один у его двоюродного брата Ивана Ю.

Мы же знаем, и это подтверждает логика наследования разных частей княжества и захоронения в Троицком соборе, что все 4 сына принадлежали Ивану Семёновичу, а у Ивана Юрьевича не было мальчиков (или детей вообще). (См. Родословное древо в приложении)

Эти 4 сына Ивана Семёновича и единственный сын Александра Ю. - Семён-Богдан представляют V поколение династии. Иван И.(† 21.08.1513, воевода Кашинский), Фёдор Иванович († 30.12.1541, «дворовый воевода», «Первый Фёдор»), Андрей Иванович († 16.05.1546, «дворовый воевода») и Семён Иванович «Персидский» (20.01.1558 ?, первый боярин в роду, воевода Костромы, Трубчевска) интересны для нас ещё и тем, что все четверо похоронены в нижнем храме Троицкого собора Трубчевска.

О Семёне Ивановиче, «персидском принце», надо сказать особо. Он выделяется из всех братьев не только своим неизвестным для нас, но любопытным «титулом-прозвищем», не только тем, что стал первым в роду боярином. Он, как и многие Трубецкие, в последние дни жизни принял иночество. Но, не остановившись на этом, принял и схиму под именем Серапион. Похоронен не в самом храмовом зале, как братья, а особо - у Царских Врат в алтаре. Для многих современных людей, впервые посещающих «усыпальницу Трубецких», непонятно, почему надгробия его и братьев вмонтированы в пол храма практически «заподлицо», на уровне земли. Схимник Серапион (Семён Иванович) «объясняет» нам, невеждам, что это есть акт смирения и самоуничижения. Через Царские Врата за время Литургии или Вечерней неоднократно проходит священник, наступая на надгробие схимника Серапиона. Аналогичны этому (кроме одного) и другие захоронения в нижнем храме.

Однако, год его смерти, выбитый на надгробной плите и события его жизни, описываемой Е.Э.Трубецкой (после указанной даты) снова ставят перед нами ряд сложных вопросов. Или дата надгробия «подкачала», или в очередной раз произошла «игра с одинаковыми именами».

Мы ведь на некоторое время оставили в стороне его троюродного брата Семёна-Богдана Александровича (V поколение), сына Александра Юрьевича, наследника, на наш взгляд, второй части княжества. Может быть, некоторые обстоятельства его жизни приписаны Семёну Ивановичу?

Этот Семён-Богдан († после 1558) имел двух сыновей - Александра († после 1564) и Михаила (VI поколение), после которых эта ветвь династии угасает. Причём, помог ей в этом царь Иван IV Грозный, убив (единственного из всех Трубецких) Михаила С.-Б. 15.12.1535.

В этот период можно предположить, что из-за прекращения данной ветви трубчевское княжество на несколько десятилетий или объединяется в одно, или вторая часть принадлежит иным лицам до IX поколения династии (до 1634 г.), когда оно вновь могло быть разделено между «поляками» Петром и Александром Юрьевичами.

А родословное древо продолжает расти двумя основными ветвями - наследниками Андрея Ивановича и Семёна Ивановича «Персидского» (V поколение).

У Андрея Ивановича - 3 сына, у Семёна Ивановича - 2.

Михаил, Василий, Никита Андреевичи и Роман, Василий Семёновичи принадлежат VI поколению.

Михаил Андреевич († 5.12.1557), наместник Рязани, возглавил старшую ветвь династии. Похоронен в Трубчевском Троицком соборе. Его брат Василий Андреевич († 9.05.1561), воевода Брянский, средняя ветвь, лежит рядом с братом в том же соборе. А их третий брат Никита Андреевич († после 1558), воевода Белёва, не сподобился такой кончины и чести возглавить младшую ветвь. К тому же был бездетен. Его праха в Троицком соборе нет.

А «начальником младшей ветви» VI поколения (и продолжателем династии вообще) становится двоюродный брат Роман Семёнович († после 1558), воевода Трубчевский.

Его родной брат Василий Семёнович оставил после себя очень мало сведений. Можно говорить лишь о его кончине после 1540 г. Потомства не оставил.

Седьмому поколению династии довелось жить в эпоху Смутного времени. Яркие события потребовали ярких поступков и ярких личностей. И Трубецкие не остались в стороне от вызовов времени.

Все представители VII поколения были боярами. Младшую ветвь Романа С. продолжили два его сына Никита и Тимофей. Никита Романович († 1608), воевода Вологодский, имел физический недостаток. Так в истории он именуется с ним - Никита «Косой». Его брат Тимофей Романович († 1602) - отец известнейшего Дмитрия Тимофеевича - «спасителя Отечества» - был вначале похоронен в Трубчевском Троицком соборе. Продолжим об этом факте чуть позже.

Единственный наследник средней ветви Андрей Васильевич скончался в самый разгар событий Смутного времени, в 1612 году. Проявив себя с молодых лет на военной службе, побыл воеводой в любимом с «корибутовских времён» Новгород-Северском, отличился и в качестве дипломата, выполняя различные поручения. А вершиной его карьеры стало после свержения с трона Шуйского участие в управлении государством семи бояр, т.н. «семибоярщины», в число которых вошёл и Андрей Васильевич.

Представитель старшей ветви VII поколения - Фёдор Михайлович - скончался в один год с троюродным братом Тимофеем Романовичем, в 1602 г. Как и его двоюродный Андрей Васильевич, не заискивая перед царём, верно нёс службу, получая ответственейшие поручения и выполняя их с честью.

Знаком особого расположения Ивана Грозного, будучи особо приближённым, являлся местоблюстителем царского трона в то время, когда царь покидал столицу.

Перед смертью принял схиму с именем Феодор. Похоронен в Трубчевском Троицком соборе. Это особенное по форме захоронение здесь. Надгробие Фёдора Михайловича не вмонтировано в пол, как его родственники, а расположено в стенной арочной нише, наподобие тех ниш, которые были подготовлены в церкви Антония и Феодосия Печерских (нижний этаж Введенского храма и Трапезной церкви) Спасо-Чолнского монастыря (см. Приложение).

В этом же 1602 году, как уже упоминалось, умёр троюродный брат Тимофей Романович, который также был похоронен в Троицком соборе. Однако прах его пролежал вместе с родственниками 16 лет, и в 1618 году его сын, знаменитый Дмитрий Тимофеевич перевёз останки отца в Троице-Сергиеву Лавру, где они сейчас и покоятся вместе с умершим в 1625 году Дмитрием Тимофеевичем.

Таким образом, в Троицком соборе были похоронены 8 князей династии Трубецких, один увезен. Позже мы узнаем, что было и ещё одно - девятое, разграбленное. Однако надгробий к концу XIX века оставалось 14. Так, по крайней мере, утверждает Г.М.Поршняков, достаточно аккуратный и авторитетный исследователь. Семь надгробий имеют текстовые подписи. Собственно, на их основании мы и узнаём персоналии здесь лежащих, а семь - не имеют таковых. Однако эти неподписанные семь надгробий не вмонтированы в пол, а расположены на полу так, что выдаются из него на полторы-две ладони. По бокам эти надгробия имеют очевидные «подсказки» - барельефы в виде орнаментов, наподобие растительных. Может быть, по этим самым орнаментам можно установить данные о захоронениях. Остаётся лишь предположить, что это, скорее всего, женские надгробия.

Династию продолжает младшая ветвь (Романа Семёновича), а именно: дети Тимофея Романовича - Александр-Меркурий Тимофеевич († 22.08.1610), Дмитрий Тимофеевич († 1625) и дети Никиты Романовича «Косого» - Юрий Никитич, Алексей Никитич и Фёдор Никитич. Это VIII поколение.

Дети Тимофея Романовича не оставили следов в Трубчевске, кроме того, что Дмитрия Тимофеевич (правитель России в конце 1612- начале 1613 гг.) был здесь, чтобы забрать прах отца.

Обратимся к детям Никиты Романовича - Юрию, Алексею и Фёдору. Начнём с последнего. Это слово «последний» играет в его имени и другой краской. Он называется среди родственников «Последним Фёдором». Странный факт. Он не оставил потомства. После него этим именем, по меньшей мере, в России и до XX века, никого из мальчиков в роду не называли. Быть может, он имел какую-нибудь наследственную болезнь или уродство? Этим фактом можно было бы объяснить нежелание родни «рисковать» данным именем для новорожденных.

Юрий Никитич - личность, безусловно, неординарная. Будучи старшим братом, он первым добился известности.

Весьма характерен дипломатический приём в 1597 г. царём литовских послов в Грановитой палате Кремля. Царь Фёдор принимал их в окружении бояр, воевод и других приближённых. Среди них были Трубецкие: Фёдор Михайлович, Никита и Тимофей Романовичи, «а рынды стояли при государе в белом платье в золотых чепях: с правую сторону от государева места кн. Юрий Никитич Трубецкой…»

Но речь пойдёт не о его заслугах, а совсем о другом. Вместе с женой и тестем Михаилом Салтыковым он променял Отечество и Веру на Польшу и католичество. Видимо, влияние новых родственников было весомым. Ведь с 1603 г. его карьера, и без того замечательная, стала развиваться ещё успешнее. Причём не только в роли царедворца, но и военного.

Однако в 1607-08 гг. он открыто переходит на сторону врага. Никаким Смутным временем нельзя оправдать такие поступки, так как именно в сложные, подчас критические для страны времена и проявляют патриоты Отечества свои лучшие качества.

Для православного человека, понимающего, что всё происходит «под оком Божиим», это настоящая катастрофа. Юрий Никитич ещё более усугубляет её, окончательно рубя все нити с Верой, Отечеством, Родом. В 1611 г., переселившись в Польшу, он предаёт и Православие, становясь католиком - Вигунтом-Иеронимом. Даже принятие этого имени много может рассказать внимательному человеку.

Дело в том, что документы польской шляхты, в том числе и династий, переплетающихся с ними в веках, считают почему-то, что основатель династии Трубецких не Дмитрий Ольгердович старший, а его брат Андрей, рождённый Вигунтом. В отличие от К.Стадницкого и К ^о, Ю.Вольф поправляет это заблуждение, особо указывая, что Андрей - это бывший Вигунт, а не Вингольт, что тоже можно кое-где прочитать.

Эту польскую ошибку можно связать с тем 1386 годом, когда Дмитрий Ольгердович «хранил» для Ягайло литовский трон, а Андрей-Вигунт «подстраховывал» брата Дмитрия в Трубчевске. И в это короткое время, естественно, назывался князем трубчевским.

Принимая католичество с именем «Вигунт», Юрий Никитич давал понять, что он - новый основатель династии, «новый Адам» на новом месте.

Такой поступок воздвигает непреодолимую невидимую пропасть между ним и всеми прежними поколениями династии. Такой поступок на духовном уровне не мог не повлиять и на весь род - некогда плодоносные ветви династического древа истончаются, остаётся тоненькая веточка из двух сыновей Юрия Никитича - Петра и Александра (IX поколение) и «последнего из могикан» - родного брата Алексея Никитича.

Именно ему - «Державцу Трубчевскому» - уготовал Господь спасти «Ноев ковчег» своего рода.

Посвятим мудрейшему Алексею Никитичу особое место в своём повествовании, а пока завершим обзор IX «трубчевского» колена династии.

Итак, дети Юрия Никитича - Пётр и Александр Юрьевичи - были увезены родителями в Польшу малолетними. И, как говорится, из жёлудя берёза не вырастет, из вишнёвой косточки не жди мандарина. Воспитаны были в католической вере.

В 1634 году оба братца получают Трубчевск от отца, который, в свою очередь, получил его от Польского короля как «удельный князь» с «половиной Трубчевских земель». Случилось это по итогам очередной войны России и Польши в 1612-14 гг.

Владели Трубчевском: Пётр Юрьевич († 1644) десять лет, а бездетный Александр Юрьевич, играя здесь «вторую скрипку», мог досидеть и до 1646 г., когда город был освобождён воеводой Еропкиным.

Пётр Трубецкой за десять упомянутых лет встречается в польско-русских документах неоднократно. Для начала он разделил Трубчевск с землями на две части - для себя и брата. Оба участвуют в очередном польском походе против Москвы. В 1635 г. он получает в награду от короля трубчевские деревни - Радчино и Средние Городцы, Острую Луку и часть Радутино.

«Засветился» князь Пётр и ещё в одном документе. В «Житии преподобномученика Афанасия Брестского» в 1637-38 гг. подробно описывается история странствия преподобного Афанасия через Трубчевск, который был пограничным и тщательно охранялся. Несмотря на имевшееся у преподобного рекомендательное письмо к князю Петру Трубецкому, последний встретил его «крайне подозрительно» и «под угрозой великого наказания велел путникам возвратиться назад». Пришлось им идти в Чолнский монастырь.

А князь Пётр, камергер польского двора, продолжает получать от русских врагов милости и становится «маршалом Стародубским». Время его владения Трубчевском может быть отнесено к самым мрачным временам - при нём исчезают с трубчевских небес кресты православных церквей. Воевать с русскими храмами в средней полосе России всегда было несложно - они в основной массе были деревянными.

Даже над каменным храмом, где покоились Трубецкие, князь Пётр возводит деревянный костёл. Над православными предками - католическое надругательство.

И вот, как говорится в народе, «Бог шельму метит». Он умирает в 1644 г. и его хоронят здесь же, в Троицком соборе, рядом с предками.

Брат Александр мог ещё находиться в Трубчевске и позже, но об этом ничего не известно. А литовский дворянин Павел Солтык (не родственник ли? - мать Петра и Юрия Ульяна - в девичестве Салтыкова!) начинает строить второй деревянный костёл - на месте Трубчевской Спасо-Преображенской церкви (точное многосмысловое название), но не успевает накрыть крышей - город окончательно переходит России. Потом здесь 45 лет будет девичий монастырь, затем каменный храм в честь Преображения Господня (сегодня в руинах - верный символ Трубчевска!).

Воевода Еропкин в 1646 г. пишет царю о том, что в Трубчевске уничтожены православные храмы, и получает указание о восстановлении оных.

А могилу князя Петра ждут неприятные события, которые трудно оправдать, но можно понять. За все его католические злодеяния на исконно православной земле 12 февраля 1646 г. брянский ратник стрелец Лукашка «ободрал гроб князя Петра Трубецкого», о чём донёс государю посадский человек Иван Гамов. У русских не принято такое отношение к могилам, пусть даже и не совсем приятельским. Царь, «тишайший» Алексей Михайлович, приказал виновника Лукашку «за сей проступок безщадно казнити». Однако куда дел этот Лукашка надгробие, и лежит ли сам прах князя Петра в соборе, неизвестно.

Это было последним захоронением Трубецких в Трубчевске (но не на Трубчевской земле).

После Петра Юрьевича остаётся сын Юрий Петрович (X поколение), который родился в Польше († 1679 в России), получил от царя Алексея Михайловича приглашение и вернулся на родину предков, о чём очень хлопотал брат его деда Алексей Никитич (VIII поколение). За это возвращение польский король Влади́слав IV отнял у князя Юрия наследственные владения. Но когда Юрий Петрович возмужал и предъявил королю права на отнятые земли, король иск признал и вернул ему всё, даже и Трубчевск. Однако по Андрусовскому договору (1667 г.) Трубчевск принадлежал уже не Польше, а Москве, поэтому Юрию Петровичу не достался, а владел им в это время всё тот же Алексей Никитич (с 1660 г.) И на этом поколении династии родовое гнездо навсегда утрачивается Трубецкими. Судьба разбросает их по разным городам, а позже странам и континентам.

Единственным хранителем родины предков пока ещё оставался Алексей Никитич, проживший долгую (около 90 лет) жизнь.

Этот выдающийся человек достоин отдельного повествования. Здесь же выделим лишь те его черты характера и поступки, которые нужны в данном контексте.

К сожалению, данные о годе его рождения противоречивы. Одни предполагают, что он родился около 1600 года, иные утверждают о примерно 1590 г. Последнее представляется более правдоподобным, исходя из анализа дат жизни братьев и времени его естественного отхода от активных государственных дел.

Дату смерти тоже некоторые товарищи хотели бы исказить аж на 17 лет. Но тут уж достаточно доказательств о смерти князя в 1680 году в Чолнском монастыре.

Он начал службу при дворе в год Деулинского перемирия (1619 г.). После 8-летнего пребывания подле царя он назначается воеводой и проводит ряд лет в этой должности в Тобольске, Астрахани, Туле. С 1645 г. после смерти Михаила Фёдоровича и вступления на престол Алексея Михайловича карьера Алексея Никитича резко идёт вверх. Через год он становится боярином и дворецким, проявляет неординарные способности в дипломатии, что отмечает новый царь и назначает его в 1647 г. послом при переговорах с Литвой, в 1648 г. - с Литвой и Швецией.

Вершиной его дипломатической, да и военной, деятельности являются события присоединения Украины к России в 1654 г.

До этого в1646-48 гг. по Украине прошёл ряд восстаний казаков против Польского засилья, Богдан Хмельницкий был избран гетманом. Вначале успех был на стороне войска Хмельницкого, но поляки собрали большие силы и подавили казаков под Берестечком.

После подписания вынужденного перемирия с Польшей под Белой Церковью и, не видя иного политического решения своих проблем, Хмельницкий с соратниками решили обратиться к России за помощью и вхождением в её состав.

Московский царь поручил Алексею Никитичу возглавить переговоры с Хмельницким, а также разработать необходимые статьи договора так, чтобы они отвечали интересам страны, что Трубецкой выполнил блестяще, получив в награду наместничество в Казани и звание ближнего боярина.

Отношения Алексея Михайловича и Алексея Никитича становятся особо доверительными, что видно из царской переписки с князем.

Естественно, что Польша не захотела просто так расстаться с «украинским лакомым куском», и союз двух братских народов ждали впереди серьёзные испытания.

В 1654 году был предпринят удачный поход русского войска с царём против происков поляков, тогда же был подписан мирный договор, по которому Малая и Белая Россия оставались за царём.

В 1656 году талант Трубецкого нужен на другом направлении. Шведы, как и поляки, постоянно мечтавшие о русских землях, вторглись в Россию. Было собрано войско, которое возглавил Алексей Никитич, решивший и эту задачу, взяв город Юрьев.

В этом же, 1656 г., умирает Богдан Хмельницкий, и главенство над украинскими казаками переходит к его сыну Юрию, молодому и неопытному. Его шурин Виговский, поддерживаемый Польшей и Крымским ханом, обманув часть казачества, становится гетманом. Другая часть вновь обращается к Москве за помощью.

Алексей Никитич во второй раз назначается царём спасать Украину и возглавляет русское войско в 1659-нач.60 гг. Под Конотопом его ожидали испытания. 15-тысячное русское войско, неспешно осаждавшее город, подвергается нападению превосходящих сил Виговского и крымских татар, и вынуждено отступать до Путивля. Перегруппировавшись, Трубецкой пошёл на Черкасские города Малороссии и брал их один за другим. Бывшие приверженцы Виговского присягали на верность Москве. Не только полководческий, но и, главное, дипломатический талант проявил князь в этом походе, особенно в Переяславле, где он искусством дипломатии «сложил пасьянс» в пользу Москвы. В октябре 1659 г. был подписан ещё один договор с казаками, который подтверждал договор 1654 г. и добавлял несколько статей, ещё более укреплявших позицию Московского царя.

В 1660 г. за успешное окончание малороссийских дел «тишайший» подарил князю Алексею Никитичу (помимо увеличения оклада, шубы, кубка, прочих наград) прародительскую вотчину город Трубчевск (Трубецк) и титул «Державца Трубчевского».

Через год, в 1662 г. в Москве происходит крупное народное волнение - Медный бунт. Верному слуге и другу царь поручает и эту головоломку. С подобными «внутренними» проблемами всегда справляться непросто. Вопросы нравственности и вероисповедания выходят чуть ли не на первый план. Именно поэтому деликатную проблему должен решить ближайший и надёжный соратник. Надо ли сомневаться, что и здесь князь оказался на высоте.

Давайте окинем взором ряд лет с конца 40-х до начала 60-х XVII в. Сколько выпало на его долю испытаний, решений важных государственных, ключевых вопросов. Даже для сегодняшнего стремительного времени подобный напряжённейший, с колоссальной ответственностью график смогли бы потянуть единичные политики самого высокого уровня.

Не забудем и другой цифры - князю уже за семьдесят. А медицинское обслуживание далеко от уровня нынешней кремлёвской медицины. Надежда - только на личное природное здоровье.

В 1663 г. князь отходит от активных дел. Это дает повод П.Долгорукову утверждать, что Алексей Никитич умер в 1663 г. Но не таков был крепыш Трубецкой. У него впереди ещё столько событий, что никакому Долгорукову и не снилось.

В истории села Гребнево (подмосковное Фрязино) можно прочесть, что после смерти жены Дмитрия Тимофеевича Трубецкого Анны Васильевны в 1655 г. селом владел Алексей Никитич Трубецкой. А он, в свою очередь, отдал его в 1663 г. внучатому племяннику, вывезенному из Польши, Юрию Петровичу.

Но при дворе он не забыт. И, хотя не принимает участия в боевых действиях, продолжает оставаться главнокомандующим русским войском в польской войне до 1667 г., когда подписывается Андрусовское перемирие.

В 1669 г. умирает его жена, Екатерина Ивановна Пушкина. Брак был бездетным. После её смерти набожный Алексей Никитич всё чаще задумывается о вечном, примеряя мысленно иноческую судьбу.

Проводя всё больше времени в Трубчевских землях, управлявшихся от его имени его доверенным лицом, наш «Державец Трубчевский» увеличивает своё внимание церковным делам этой земли. После польско-литовских притеснений православия (под которые попал и преподобный Нил Столобенский, некоторое время живший в земляной пещере под Трубчевским Троицким собором), князь жертвует свои средства на переустройство храмов.

После католиков в Троицком соборе и храмах Чолнского монастыря осталось множество литовских и польских икон, в частности, с изображениями коронованной Богородицы, что было нетипично для православной России того времени, сохранялась литовская звонница у Чолнских стен.

Алексей Никитич, будучи крупнейшим землевладельцем в стране и имевший большое состояние, направляет часть средств на благоустройство трубчевских храмов и прежде всего Троицкого собора, а также в Чолнский монастырь, внимание которому будет уделять до последних дней жизни.

Ещё в 1654 г. при взятии у поляков Мстиславля (на Могилёвщине) Алексей Никитич «взял в плен и вывез в Россию» замечательного мастера ценинных (изразцовых) дел и иконописца Степана Иванова (Полубеса). В 1667 г. по просьбе патриарха Никона, с которым князь Трубецкой был в дружеских отношениях, последний отдаёт Полубеса «в аренду» на несколько лет. Мастер переезжает в Москву, где становится широко известен по высокохудожественным изразцовым фризам и панно при оформлении храмов в Новоиерусалимском, Иосифо-Волоколамском, Солотчинском монастырях и многих храмах Москвы и Подмосковья. Спрашивается, где жил и работал знаменитый ценинник и иконописец между 1654 и 1667 гг.? Весьма вероятно, что изразцы Полубеса могли украшать строения Чолнского монастыря или Троицкого собора.

Часть собственных средств А.Н.Трубецкой направляет пустыни в честь преподобного Нила Столобенского (о.Селигер). Этот акт о многом может рассказать пытливому уму.

Дело в том, что в житии преподобного Нила нет конкретного упоминания о его пребывании в Трубчевске (XVI в.) и о католических притеснениях. Однако в городе сохраняется легенда о жизни преподобного в пещере соборной горы, у родника, позже освящённого в его честь. О том, как, по одним данным, он был обижен рыбаками, а по другим, что более вероятно, поляками-католиками. И встав на камень, преподобный уплыл на нём против течения Десны на север от Трубчевска. Здесь много лет (вплоть до сер.XX в.) находилась часовня, а ныне освящённая купель и родник св.преп.Нила Столобенского, которого очень почитают в Трубчевске.

Князь Алексей Никитич этим самым актом внимания к Ниловой пустыни «даёт нам сигнал» о большой степени вероятности и правдоподобности событий, хранимых в народном предании. Патриот родной земли, жертвуя средства на Нилов монастырь, тем самым как бы просит преподобного простить свой Трубчевск за происшедшие события.

Вновь он прибывает ко двору в 1672 г. на крестины младенца Петра I.

В это время все его мысли уже направлены на спасение собственной души в лоне православной церкви. Ему уже не нужны ни богатства, ни земли с крестьянами, ни титулы.

Своему крестнику Петру I он возвращает Трубчевск, дома в Кремле и прочее - внучатому племяннику Юрию Петровичу. К тому времени Юрий Петрович, крещёный родителями католиком, возвращается в православную веру.

В январе 1676 года умирает любимый царь, «тишайший» Алексей Михайлович. Править страной станет его сын Фёдор Алексеевич.

Обо всём подумал и позаботился Алексей Никитич.

Как патриот своего Отечества, он сделал всё для сохранности её территории, присоединения к России братской Украины.

Как «Державец Трубчевский», он восстановил православные храмы древней русской земли, уважил память преподобного Нила Столобенского.

Как патриот своей семьи и рода, не имея потомства и видя возможность прерывания фамилии в России, он вывез из Польши внучатого племянника Юрия Петровича, восстановив связь России и Трубецких.

Имея огромное состояние, множество званий и титулов, он не был повержен гордыней.

На тот свет, как известно, богатства не заберёшь. Его поступки последних лет свидетельствуют о глубокой нравственности и высоком православном мировоззрении.

Пожертвовав всем имуществом, восстановив храмы и монастыри, принял иночество, сделал главным свом оружием молитву.

Много лет Архимандриты Киево-Печерской Лавры обращались к Московскому царю с просьбой отдать Чолнский монастырь Лавре. Пока в Трубчевске был А.Н.Трубецкой, монастырь продолжал оставаться в своём статусе.

И вот, наконец, Алексей Никитич удаляется в Чолнский монастырь и проводит там последние дни своей жизни. Здесь под монашеским именем Афанасий он тихо скончался в 1680 году. Было ему около 90 лет.

В этом же году царь Фёдор Алексеевич даёт жалованную грамоту киевскому Архимандриту Иннокентию Гизелю с братией, по которой «обитель Рождества Христова Чолнский монастырь, который в Трубчевском уезде, со всяким монастырским строением и с заводы и со крестьяны и со всеми угодьи, что к тому монастырю изстари надлежит, имеет быть к Киево-Печерскому монастырю…» на долгих 106 лет.

Хотелось бы заострить внимание читателя на следующем. В словарях и энциклопедиях, которые, что-то правильно осветив, обязательно «наследят кривдой» («всё врут календари» - не я сказал), читаем, что при Иване Грозном Трубецкие (указываются те или иные представители династии) потеряли «свой удел». Не хотелось бы спорить о юридических тонкостях и о терминологии.

Трубчевск, даже переходя от Москвы к Польше и обратно в период с 1372 по 1672 гг. постоянно управлялся Трубецкими, кем бы они ни назначались этими самыми управляющими - Московским царём или Польским королём. И даже 1672 г. - дата скорее официальная, чем реальная. Алексей Никитич ещё 8 лет пребывал в Трубчевске, восстанавливая Троицкий собор и Чолнский монастырь до своей кончины в 1680 г.

Часть четвёртая. Трубчевские «рубежи» и Трубецкие

Два трубчевских краеведа - В.А. Падин и В.П. Левенок, непримиримые антагонисты по многим вопросам Трубчевской истории, здесь имели общую версию происхождения названий города: Трубеж, Трубеч, Трубецк, Трубческ, Трубчевск, от корня «труба».

Версия: «Труба» - речной проток, рукотворный искусственный канал, углубление речного русла.

Версия вторая, смешная: «От боевой трубы взял своё имя древний город». Эту мы, конечно, сразу оставим в стороне, а обратимся к первой, правдоподобной.

Тем не менее, очень бы хотелось посмотреть на местности, где находится эта самая «труба», кто исследовал, когда, какие доказательства? Покажите…

Трубчевск на рубеже тысячелетий мог представлять собой, будучи пограничным, скорее укрепрайон, нежели светский город. Такие города в летописях числятся с населением около 1000 человек. Дружина, которую могли выставлять такие города, могла насчитывать немногие сотни человек. Трубчевские земляные валы, считающиеся историками в своих вершинах рукотворными, требовали участия в своём создании большого количества людей. Где же было взять ещё тысячи и тысячи «строителей пирамид» и соответствующие инструменты и приспособления, чтобы в незапамятные времена вторгаться в русло Десны. Мы на протяжении последних двух десятков лет являемся свидетелями беспомощного вмешательства наших строительных организаций со специальной техникой и миллионами рублей в один поворот Десны у пенькозавода. Полный крах инженерной мысли и памятник строительному бескультурью на левом берегу - вот результат цивилизации XX века! Полноводная Десна с весьма своенравным течением - это не весенний ручеёк, в котором дети пускают кораблики.

Представляется логичным посмотреть на слово «Трубе́ж» под другим углом зрения. Кстати, «Трубеч» отличается от «Трубеж» лишь последней буквой. «Ж» легко превратить в «Ч», особенно в рукописи, лишь не дописав завитка.

Откуда же взялся этот самый «Трубеж»?

Ответ будем искать в Византийском периоде истории Трубчевска. Совершенно очевидно, что наш город имел, как минимум, торговые связи с Византией, так как местный музей хранит целые россыпи монет Византийской империи, арабских дирхем VII-IX вв. Да и своё 1000-летие город отметил благодаря монете императора Константина VII Багрянородного, найденного здесь. Название местного урочища «Рум», которое более не встречается на карте России, приводит нас к водному пути Десна-Днепр-Румское(Чёрное) море - море Византийской (по-славянски Румской) империи. По этому водному пути - «гречнику» - люди довольно быстро курсировали из черноморских земель через земли северян (Чернигов, Новгород-Северский, Трубчевск - их города) и далее по сухопутному водоразделу в Волжский бассейн и на восток, юго-восток, в степные земли.

Думается, не только торговля занимала их. Наши предки не могли не видеть в дальних юго-западных землях самых больших архитектурных сооружений - христианских храмов. Кого-то они влеки из любопытства, кто-то мог из язычника стать христианином. Известно, что и княгиня Ольга, она же святая Елена, изучала земли по Десне севернее Чернигова.

Так или иначе, гораздо раньше официального крещения Руси Трубчевск узнал новую религию. Ещё в начале X века в местных могильниках находят не только большое количество крестиков, но и сами захоронения совершены по-христиански.

Взглянем на карту. Проведём мысленно взгляд от Киева на северо-восток, на Трубчевск-Трубеж. Трубеж - последний город в этом направлении, вошедший в первое русское государство Киевскую Русь. Некий православный рубеж или по-старому граница, за ним земли вятичей, нынешняя Орловщина. Они еще почти два века будут язычниками, убьют во Мценске просвятителя преп.Кукшу.

Как на картах, так и в реальности, границы православных земель отмечали крестами. Крест - своеобразный рубеж, что за ним?

Итак, наш город, являвшийся городом задолго до принятия христианства (чего стоит только антский клад VI века!) могли обозначать словом «Рубеж». Поставим перед ним, как и положено на границе христианской земли, крест. «†» и «рубеж» - вот вам и Трубеж, за ним - язычники, не вошедшие в Киевскую Русь, «не́руси». От них, из Дмитровского района Орловской области, притекает к нам речка, хранящая эту тайну в своём названии - Нерусса.

Не претендуя на истину в последней инстанции, много раз убеждаюсь в метафизическом значении этого «†рубежа» в нашей истории.

Когда проявляет себя Трубеж-Трубчевск?

Пролистаем летописи - 1185 год. Поход двух братьев - Н-Северского князя Игоря и Трубчевского и Курского князя Всеволода против язычников-половцев, рассказанный «Словом о полку Игореве».

1223 год - битва с татарами у стен пустыни - Чолнского монастыря. Уже взят Новгород-Северский, Стародуб, впереди Трубеж. Русскими войсками - киевлянами, черниговцами, смолянами командует юный Даниил Галицкий. Несколько дней и ночей (!) идёт битва. Видя перевес язычников, князь Даниил прибегает в пустыню и молится Господу и Матери Божией (предположительно Чолнской иконе). Свершается одно из первых чудес от Чолнской иконы. Татары побеждены, «при свете все смешались…», и захоронены здесь же, в ямах.

Этот же 1223 год, 31 мая. Битва при Калке. Трубчевский князь Святослав, сын вышеупомянутого Всеволода и курский князь Олег с конными дружинами принимают участие в отражении татарского вторжения. Невиданное до сих пор поражение русских. Многие князья гибнут. Наши остаются в живых. За это их города получают от неприятеля ярлык «злой город». Вспомним подробно описанную в летописях гибель Козельска. В этом же ряду уничтожение Курска и Трубчевска (около 1240), надолго исчезающих из летописей.

Здесь надо чуть остановиться и пояснить, что В.А.Падин считал появление Трубчевска следствием уничтожения половцами Кветуни (8 вёрст от Трубчевска по Десне вниз), якобы раненый, стареющий и вскоре умерший Всеволод (†1196, Чернигов) перенёс поселение на новое место. Не будем здесь доказывать несостоятельность рассыпающейся мгновенно данной версии, скажем, что это были два самостоятельно существовавших населённых пункта одного укрепрайона. Именно после татарского нашествия Кветунь останется не на материальном, а на метафизическом, духовном уровне, неким «трубчевским Китеж-градом», а Трубчевск станет чем-то вроде административного центра джучинов, закрепив на холме рядом с соборной горой Трубчевска название Джучино - Жучино. Одна из трубчевских деревень по Десне также с этих пор станет Манцурово (от «мансур» - татарин). Вот и ещё один «рубеж» - между русскими и татарами.

В это время Трубчевск теряет древний храм (нынешний Троицкий собор), построенный деревянным, переделанный в каменный черниговской артелью в конце XII в. (раскопки П.А.Раппопорта).

После почти 130 лет забвения город «оживает» в мае 1372 г. Друцкий князь Дмитрий принимает по мирному соглашению «под Любуцком» город Трубеч, называя его Трубецком, а себя великим князем Брянским, Трубецким и Стародубским (не Черниговским!). Кстати, букву «ж» в слове «Трубеж» человеку, пришедшему с литовско-белорусской стороны привычней прочитать «цк». В очередной раз взглянем на карту: Новогрудецк (бывшая столица Литвы), Витебск, Полоцк, Друцк, Слуцк, Смоленск, Трубчевск, Рыльск, Севск, Курск - какая полоса с одними и теми же последними буквами! А севернее и южнее этой полосы совсем другие названия.

Встречая у стен Трубчевска с женой Анной, сыновьями, боярами и служилыми людьми войско московское, которое возглавляли его шурин Владимир Андреевич Боровский и Серпуховской, двоюродный брат Дмитрий Михайлович Боброк-Волынский и родной брат Андрей Ольгердович в 1372 г., Дмитрий приводит трубчевскую дружину (и дружину из Переяславля-Залесского, который получил от Дмитрия Донского в 1379 г.) к славе на Куликово поле (1380).

Здесь позволим себе одно предположение, вытекающее из общей логики описываемых событий. А именно - время создания нижнего храма Троицкого собора. Трубчевское предание, пересказанное нам Поршняковым, называет время его постройки - XIV-XV вв. Дмитрий Ольгердович, пришедший в Трубчевск в 1372 г., был очень набожным. Но вряд ли ему было, когда строить. Скорее, решение о воссоздании храма принимал именно он, а «прорабом перестройки» должен был бы стать его мирный сын Михаил Дмитриевич. Скорее всего, при нём на фундаментах домонгольского каменного храма Черниговской архитектурной школы был построен небольшой каменный храм, где сегодня покоятся Трубецкие, и который является «средней матрёшкой» в общей «большой матрёшке» Свято-Троицкого собора - рубежа между эпохами.

После гибели князя на Воркскле в 1399 г. Трубчевск становится до середины XVII в. очередным рубежом в многочисленных войнах Москвы и Польши. Много раз переходит из рук в руки.

Во времена сыновей выехавшего в Польшу Юрия Никитича (VIII поколение) - Петра и Александра (IX поколение), получивших Трубчевск на двоих после русско-польской войны 1632-1634 гг. и владевших Трубчевском с 1634 по 1644 (Пётр) и 1646 (Александр), в городе уничтожаются православные храмы.

Тогда же совершается ещё одно метафизическое «рубежное» событие. Православную икону Трубчевской Божией матери, имеющую характерные овальные клейма с русскими текстами, поляки-католики почитают, как свою. Совершается характерный в то время для католиков акт «коронования Богородицы», что хранит соответствующая запись в Ватикане, а на иконе появляются короны над головой Божией Матери и Предвечного Младенца. В европейском календаре на 2009 г. среди особо почитаемых католических икон упомянута и наша Трубчевская, явившая собой очередной «рубеж» между православием и католичеством.

Католики, руководимые дворянином Павлом Солтыком, строят над усыпальницей князей Трубецких деревянный костёл, действующий до освобождения города воеводой Еропкиным в 1646 г. и ещё один деревянный, который не успевают накрыть крышей и приспособить к богослужениям. Он превратится позже в Свято-Преображенский храм. 45 лет здесь будет находиться девичий монастырь. И Троицкий собор, и Преображенский храм - очередные трубчевские «рубежи» между католиками и православными.

В петровские времена через Трубчевск проходит засека, сыгравшая важную роль в изменении маршрута армии Карла XII, обеспечивает армию продовольствием перед Полтавским сражением.

Екатерина II, в жилах которой течёт и Трубчевская кровь Трубецких (Ивана Ивановича Бецкого), утверждает герб нашего города. На нём также изображён «рубеж» между военной защитой земли (Орёл на городской стене) и мирным трудом (три знаменитые груши-дули Трубчевского морозоустойчивого сорта, выведенного монахами Чолнского монастыря).

В 1812 году Трубчевск вновь служит Отечеству, являясь крупнейшей из 3 продовольственных и имущественных баз снабжения армии М.И.Кутузова.

В 1919 г. в очередной раз происходят метафизические события. Особо чтимую чудотворную икону Чолнской Божией Матери простреливает из револьвера атеист-военный комиссар. Так до сих пор с двумя пулевыми ранениями древнейшая чудотворная икона - живой РУБЕЖ между христианами и безбожниками.

1941 г. Под Трубчевском, за столько километров от западной границы СССР, происходит первое встречное танковое сражение армий Гудериана и Ерёменко с несколькими сотнями танков с обеих сторон. Немец остановлен на долгие недели. Гудериан с неудовольствием и досадой описывает эти события в своей книге «Воспоминания солдата».

С Почепского - Пикуринского направления он так и не взял Трубчевск, который сражался с середины августа до 9 октября (бои в окружении под Трубчевском продлятся до 22 октября). Наши войска были вынуждены оставить город, так как уже были взяты Брянск, Севск, Карачев, Орёл, Новгород-Северский, кольцо вокруг уже почти сжалось, и немцы, осторожничая, вошли в него со стороны Погара, а «трубчевский котёл» сражался ещё до 22 октября.

В этих боях танкист Калашников, находясь на лечении в Трубчевском госпитале (теперь гимназия), придумал прообраз знаменитого автомата - оружия Победы.

Перечисленные факты говорят сами за себя. Маленький, ничем не примечательный Трубчевск на протяжении многих веков «просыпается» в самые тяжёлые для страны и народа моменты, изо всех сил защищая Веру и Отечество, становясь заметнее многих больших городов с многотысячным населением.

Подобные «рубежи» проходят и по судьбе рода, получившего своё имя от имени города. Первый Трубецкой (правда, в его время это звучало как «трубе́ ^́́цкий») Дмитрий Ольгердович - становится из литовского наследника настоящим русским героем. Ещё один рубеж пролёг между детьми Никиты Романовича «Косого» - Юрий Никитич стал польским подданным, а Алексей Никитич - выдающимся русским дипломатом и военачальником, спасителем своего рода для своей страны. Это по-настоящему «крёстный отец» всех российских Трубецких.

Таких семейных «рубежей» у княжеской династии будет ещё много впереди. Здесь и Пётр Юрьевич (подданный Польши, при котором в Трубчевске уничтожены православные храмы), и вернувшийся из Польши Юрий Петрович, воевода Киевский, и его сын Иван Юрьевич, последний боярин, и его незаконнорожденный сын Иван Иванович Бецкой, всех не перечесть. Практически во всех «рубежных» событиях истории Отечества можно проследить участие представителей этой княжеской династии. Вместе с Отечеством, преодолевая общие «рубежи», Трубецкие преодолевают «рубежи» и свои личные, династия растёт и продолжается.

Часть пятая. Трубецкие, Ягеллоны или сколько длится династия?

И сказал Господь Аврааму:…всю землю, которую ты видишь, тебе дам Я и потомству твоему навеки, и сделаю потомство твое, как песок земной… (Быт., 13 (14)).

Когда изучаешь документы, даты жизни тех или иных исторических персонажей, невольно задаёшься вопросом - почему прекращается один род, а другой процветает и множится? Дети одних и тех же родителей совершают диаметрально противоположные поступки, становятся героями или предателями, известными людьми своего времени или проживают свою жизнь совершенно незаметно?

Поразмышляем об этом на примере двух династий - Трубецких и Ягеллонов.

Основатель династии Трубецких - Дмитрий Ольгердович Старший - проливает свою кровь на Куликовом поле, основатель другой - Ягайло, не решившийся поддержать Мамая в битве, нападает на обессиленные русские обозы, убивая раненых воинов, возвращавшихся домой после сражения.

Первый ведёт благопристойную жизнь православного христианина, второй, ища выгоду, долго выбирает между язычеством, православием и католицизмом. Родившись язычником, любимый третий сын матери Ульяны стал, как и она, православным с именем Иаков, но, чтобы сделаться королём Польши, предаёт православие и становится католиком (Влади́славом II), а по сути продолжает оставаться язычником, нарушая все данные им обеты.

Дмитрий единожды женат, Ягайло сменит 4-х жён. Его поведение и нарушение незримых духовных законов начнёт сказываться ещё при жизни.

Ягайло родился в 1351 г. от Ольгерда и Ульяны Александровны Тверской.

18 февраля 1386 г. вместе с польской короной он получает в жёны дочь польского короля Ядвигу, с которой он проведёт 13 бездетных лет. 22 июня 1399 г. у них родится дочь Эльжбета-Бонифация и, не прожив и месяца, умрёт 13 июля там же, в Кракове. Через 4 дня умрёт и сама супруга Ядвига.

29 января 1401 г. Ягайло-Владислав II женится на Анне, которая через 7 лет, 8 апреля 1408 г. родит дочь, названную в честь первой супруги - Ядвигой. А Ягайле тем временем уже 57. И эта дочь, к сожалению, прожив 23 года, скончается 8 декабря 1431 г. За это время король потеряет и вторую жену - 21 мая 1416 г.

Через год, 2 мая 1417, он третий раз вступает в брак. Его избранница - Эльжбета (вот уж поистине заколдованный круг имён!), дочь сандомирского воеводы, умрёт 12 мая 1420 г. Брак будет бездетным. Ягайле - 69 лет.

И только с четвёртой попытки блеснёт надежда. Упорный король женится 7 февраля 1422 г. на православной Софии Андреевне Гольщанской. Ей - 17 лет. Она - племянница княгини Анны - жены Дмитрия Ольгердовича Старшего «Трубе́цкого», вот так!

Именно София спасёт и продолжит этот род, родив старому мужу трёх сыновей.

Первый сын Софии Владислав III «Варненчик», в 16-летнем возрасте коронованный Венгерской короной, будет убит в Болгарской Варне, прожив 20 лет (31.10.1424 - 10.11.1444). В день его рождения Ягайле идёт 74-й годок.

Вторая попытка будет трагичной. Сын Казимерш, родившийся 16 мая 1426 г., не проживёт и года, скончается 2 марта 1427 г. Ягайле уже - 76 !

И только от третьего сына Софии Казимира IV потянется тоненькая ниточка династии Ягеллонов. Он родится 30 ноября 1427 г., станет королём Литвы (1440), через 6 лет и Польши. Будет назван «Великим», умрёт 7 июня 1492 г. в Гродно. Когда он родится, Ягайле будет 76 лет (успеет понянчить сына всего 7 лет).

Какие же поступки нужно было совершать и как строить свои помыслы, чтобы так сложилась личная жизнь и судьба жён и детей!

В этом ряду совсем не кажется случайной и судьба одного из внуков Ягайлы - св. Казимира (род 3.10.1458 г.), который станет так «отмаливать грехи деда», что католики причислят его к лику своих святых.

Тем не менее, династия Ягеллонов просуществует около 200 лет (династии Трубецких вскоре - 700) и угаснет со смертью бездетного короля Сигизмунда II Августа.

«Что посеешь, то и пожнёшь», «От плохого семени не жди хорошего племени», «Яблочко от яблоньки недалеко катится» - сколько пословиц и поговорок составил мудрый народ, наблюдая за Божиим устройством окружающего мира!

А нам тем временем пора вернуться к Дмитрию Трубе́цкому…

Конечно, прагматики будут искать причины его благородных поступков в политике, раскладе тогдашних сил, иной какой-либо выгоде и т.д.

Нам же стоит положить краеугольным камнем в основу его поведения единственно верный «ключ» - православную веру его матери, переданную сыну и возделанную с любовью. Не забудем и лучшие черты характера отца, после женитьбы на Марии переехавшего к тестю в Витебск и много впитавшего от русской веры.

Кто-то захочет возразить - что и у Ягайлы тот же отец, и набожная мать Ульяна. Но не только родители, как необходимое условие воспитания, но и личный труд самовоспитания определяет личность.

Ягайло «выбрал» католичество, толком не выбрав его, оставшись язычником.

Перед Дмитрием такого «выбора» не было - ему с детских лет всё ясно и понятно - ГДЕ истинная вера, ЧЕМУ надо следовать в мыслях и поступках.

Древо Трубецких растёт не в пример древу Ягайлы… Конечно, какие-то ветви становятся тоньше, какие-то засыхают, и даже между 8 и 10 поколениями возникает некая «угроза» прекращения рода, по меньшей мере, для России. А связаны эти риски будут, наверное, с таким поведением, которое демонстрирует Юрий Никитич (VIII колено), становящийся католиком Вигунтом-Иеронимом, «экспортирующий» древний род к заклятым друзьям в Польшу.

Однако, в семье находится «новый Дмитрий Ольгердович», в роли которого выступает Алексей Никитич (VIII колено), «выносящий знамя с поля боя» - возвращающий внучатого племянника Юрия Петровича (X колено).

«Посыл» отца-основателя рода Дмитрия Ольгердовича приумножается «крёстным отцом» Алексеем Никитичем, и с этого момента родословное древо «разрастается» в полную мощь.

Теперь во многих странах и на разных континентах продолжается этот род, состоящий из нескольких сотен потомков Дмитрия Ольгердовича «Трубе́цкого» и Анны Ивановны Друцкой.

Но не только «людским хотением», а, прежде всего, «Божиим соизволением» совершаются такие удивительные события.

Да и как может быть иначе. Ведь не случайно в названии города и княжеского рода первой буквой является православный крест.

Не забудем и две чудотворные трубчевские иконы Божией Матери - Чолнскую и Трубчевскую. Действительно славен и прочен род, имеющий в самой сути своей - имени - ИКОНУ и КРЕСТ.

А в последних строках нашего повествования вновь вспомним очень древний маленький, тихий, стоящий ныне в руинах, ждущий участия и одновременно великий Спасо-Чолнский Трубчевский мужской монастырь. С конца XIV в. и по 23 мая 1923 г. в нём на каждой литургии молились за «Род князей Трубецких», как указано в его синодике.

Пусть же новые поколения замечательной фамилии будут достойны этой неисчерпаемой НЕБЕСНОЙ СИЛЫ!

Литература:

1. «СКАЗАНИЯ О РОДЕ КНЯЗЕЙ ТРУБЕЦКИХ». Е.Э.Трубецкой (рождённой княжны Белосельской-Белозерской); Москва, 1891.

2. Г. Поршняков. Рукописи.

3. Г. Пясецкий. Рукописи.

4. Л. Войтович. «КНЯЗІВСЬКІ ДИНАСТІЇ СХІДНОЇ ЄВРОПИ (кінець IX - початок XVI ст.): склад, суспільна і політична роль. Історико-генеалогічне дослідження, Львiв, 2000.

5. J. Wolff. «ROD GEDIMINA», Krakov, 1886

6. Банкаўскi веснiк, САКАВIК 2008, статья «Коллекция древнейших литовских монет в музее Банка Литвы».

7. К.К. Хромов, И.К. Хромова, 2005 г. «Новгород-Северская монета Дмитрия Ольгердовича». Доклад на IV международной нумизматической конференции «Монеты и денежное обращение в Монгольских государствах XIII-XV вв.», Булгар, 2005.

 

Top