Герб горада Ліды, наданы 17 верасня 1590 г.
23-й арм. корпус (командир корпуса генерал от инфантерии Кондратович) по окончании мобилизации был немедленно же разобран по частям: 3-я гвардейская пех. дивизия (начальник дивизии генерал-лейтенант Сирелиус) был отправлен в Соколку, и резерв главнокомандующего армиями Северо-западного фронта; 2-я пех, дивизия («начальник дивизии генерал-лейтенант Мингин) осталась в Новогеоргиевске, в распоряжении коменданта крепости; корпусная конница (отдельная гвардейская кав. бригада) была отправлена на Юго-западный фронт для действия против австрийцев; мортирный дивизион был переведен в состав 2-го арм. корпуса; саперный батальон - в крепость Гродна; корпусный транспорт и прочие тыловые учреждения были распределены по другим корпусам. В распоряжении командира корпуса оставался лишь штаб корпуса, Однако в приказах и директивах 2-й армии корпус часто упоминался, как будто он действовал полностью.
После решения главнокомандующего армиями фронта начать наступление в пределы Восточной Пруссии и обход Мазурских озер с севера и запада 23-му корпусу было приказано сосредоточиться в районе Новогеоргиевска.
Движение в указанный район началось 2 августа; однако телеграммою главнокомандующего армиями фронта от 1 августа № 3 указывалось, что 3-я гвардейская пех. дивизия должна оставаться в Соколке для обеспечения направления на Гродну [1].
3 августа дивизия эта, передвинутая в Белосток, была возвращена обратно в Соколку, 4-го ее приказано было передвинуть в Домброво.
Таким образом, к началу операции 2-й армии в Восточной Пруссии 23-й арм. корпус оказался в составе одной только 2-й пех. дивизии, которую в Новогеоргиевске сменила 1-я стр. бригада (начальник бригады генерал-майор Васильев).
При наступлении 2-й армии 2-я пех. дивизия была двинута отдельно в «промежуток между 1-м и 15-м армейскими корпусами.
Дивизию составляли полки: 5-й пех. Калужский, 6-й пех. Либавский, 7-й пех. Ревельский и 8-й пех. Эстляндский.
9 августа дивизии приказано было перейти к Млаве, так как имелось в виду держать ее уступом сзади, для обеспечения левого фланга армии.
На 10 августа 2-я пех, дивизия, с ее артиллерией, должна была перейти в Липовец, но ввиду полуденных от; генерала Артамонова донесений о взятии вечером 9 августа передовыми частями 1-го корпуса Сольдау и о том, что Нейденбург горит, дивизии приказано было перейти к Кл. Кослау.
11 августа, ввиду непрыбытия командира 23-го корпуса генерала Кондратовича, находившегося с остальными частями корпуса еще в пути, 2-я пех. дивизия была подчинена командиру 15-го корпуса генералу Мартосу.
В этот день она была у Липпау, имея авангард у Скоттау. 3-я гвардейская пех. дивизия в это время подходила к Млаве. 1-я стр. бригада находилась еще в Новогеоргиевске.
Таким образом, при выходе корпуса на линию наступления 2-й армия 2-я пех. дивизия вошла в бой целиком, части 3-й гвардейской пех. дивизии подвозились эшелонами и входили в бой пачками и притом в районе действия 1-го корпуса, за исключением лишь одною л.-гв. Кексгольмского полка, приданного 14 августа 2-й пех. дивизии.
Направление частям корпуса дано было на линии: на 12 августа - Михалькен, Гардинен, на 13-е-Хохенштейн, Рейхенау. В действительности 12 августа 2-я пех. дивизия оставалась на месте, ввиду особого распоряжения командующего армией, переданного по искровому телеграфу, о том, чтобы 15-му и 13-му корпусам оставаться на местах впредь да особого приказания.
13 августа 1-я бригада 2-й пех. дивизии (полки 5-й Калужский и 6-й Либавский), выступив с места ночлега у Липпау, успешно продвигалась вперед и к полудню головными частями подошла к Зейтену. Здесь, были получены сведения о занятии противником Мюлена и леса, что к западу от линии Зейтен, Тимау.
Быстро развернувшись, бригада выбила 6-м пех. Либавским полком германцев из леса, но дальнейшее ее движение было остановлено противником, занимавшим сильно укрепленную позицию у Мюлена.
Либавцы и часть калужцев развернулись к югу от Мюлена.
Войдя в связь с 22-м пех. Нижегородским полком (из состава 15-го корпуса), начальник 2-й пех. дивизии генерал Мингин предполагал подготовить атаку на Мюлен артиллерийским огнем и к сумеркам овладеть деревней; да в это время, около 6-7 час. вечера, он получил донесение от начальника 2-й бригады о полной неудаче этой бригады (полков 7-го Ревельского и 8-го Эстляндского).
Бригада эта заняла Гросс Гардинен, а затем легко выбила германцев из Турау; при дальнейшем же своем движении от Турау на Зеевальде она неожиданно попала под сильный перекрестный огонь тяжелой артиллерии противника со стороны фронта Логдау, Фаулен и была атакована неприятельской пехотой из-за леса, находившегося у этой линии.
Потрясенная неожиданным сильным огнем противника, бригада в полном расстройстве отошла через Зиминау к Липпау, не принимая более никакого участия в боевых действиях дня.
Неудача 2-й бригады принудила генерала Мингина прекратить наступление на Мюлен. Ища с ней соединения, он в ночь с 13 на 14 августа отошел с 1-й бригадой к Янишкау, где и занял позицию, получив от командующего армией, через офицера генерального штаба, приказ удерживаться здесь упорно и южнее Скоттау не отходить ни в каком случае. 14 августа 2-я пех. дивизия вместе с 15-м корпусом вновь возобновила бой с противником.
1-я бригада этой дивизии с тремя батареями, как выше указано, занимала позицию у Янишкау. В 8 час. утра противник открыл по ней сильный артиллерийский огонь. Окопы, занятые Калужским и Либавским полками, буквально осыпались бомбами и шрапнелями тяжелой германской артиллерии, производившими на людей потрясающее моральное впечатление. Наша полевая артиллерия не могла состязаться с дальнобойными тяжелыми пушками противника. Вскоре на левом фланге бригады появились четыре неприятельские эскадрона с конной артиллерией, открывшей огонь против тыла занятой позиции; вслед за этим обозначился обход левого фланга бригады германской пехотой. Полки начали отступать. Начальник дивизии генерал Мингин успел, однако, приостановить это отступление, уже начавшее делаться беспорядочным, и к 12 час. дня занял новую позицию, впереди и западнее Франкенау, теми частями бригады, которые ему удалось взять в руки. Роты оказались перемешанными, часть их успела уже отойти далеко за Франкенау; только к вечеру генерал Мингин мог привести расстроенную бригаду в порядок и на ночь остался на занятой позиции. Преследования со стороны противника не было.
Что касается 2-й бригады 2-й пех. дивизии (Ревельсюий и Эстляндский полки), то она утром 14 августа, без всякого давления со стороны противника, стала отходить от Липпау, где ночевала с 13 на 14 августа, к Нейденбургу. Отход этот происходил в большом, беспорядке.
Получив донесение о беспорядочном отступлении бригады, командующий армией послал к ней одного из офицеров генерального штаба с приказанием остановить это отступление и привести бригаду а порядок. Оказалось, что к Нейденбургу отходил 8-й пех. Эстляндекий полк с полубатареей 2-й арт. бригады. Хаос был полный. Батальоны и роты совершенно перепутались, люди были страшно утомлены, патронов на руках почти не было, не было третий день ни хлеба, ни сухарей [2].
Полк был остановлен под самым Нейденбургом, приведен в порядок и расположен на отдых. Однако общее состояние Эстляндского полка совершенно исключало возможность рассчитывать на него, как на боевую единицу, и командующий армией приказал отвести его на бивак к Нейденбургу, выдать ему хлеб из бывшего там транспорта и только утром 15 августа отправить его к Франкенау на присоединение к дивизии [3].
В ночь с 13 на 14 августа командиру 23-го корпуса, генералу Кондратовичу, находившемуся в Млаве, было передано приказание командующего армией немедленно прибыть в Нейденбург и затем руководить боевыми действиями 2-й пех. дивизии.
Приказание было передано в 3 часа ночи через полковника генерального штаба Крымова. Около 8 час. утра 14 августа генерал Кондратович с составом всего штаба на трех автомобилях выехал из Млавы.
Проехав со штабом корпуса через Нейденбург по направлению к Франкенау, генерал Кондратович встретил отходящие части 2-й арт. бригады, вначале парк, а затем один из дивизионов.
Ехавшему с командиром корпуса и. д. инспектора артиллерии корпуса генерал-майору Кантакузину приказано было задержать дивизион, устроить его, собрать отступающие небольшие части пехоты, состоявшие по преимуществу из остатков 7-го пех. Ревельского полка, и расположить их на позиции у Лютфинкена.
К позициям у Франкенау, где находилась 1-я бригада 2-й пех. дивизии, генерал Кондратович прибыл между 3-мя и 4-мя часами дня [4].
Здесь начальник дивизии генерал Мингин доложил генералу Кондратовичу о боях 13 августа, о «гибели почти всего Ревельского полка, от которого осталось человек 200-300, о расстройстве Эстляндского полка и о тяжелом положении 1-й бригады дивизии (Калужский и Либавский полки).
По словам генерала Мингина, войскам есть было нечего-за все время наступления хлеба доставить не удалось; не было транспортов, сухари были на исходе, раненых было так много, что убирать всех не было никакой возможности.
К вечеру, когда бой затих, генерал Кондратович со штабом корпуса отправился в Нейденбург, где находился и генерал Самсонов со штабом своей армии.
Вечером 14 августа командующий армией вызвал к себе генерала Кондратовича и, по словам последнего, в разговоре с ним дал ему следующее указание:
«Хотя генерал Мингин отличный генерал, но у него происходит что-то для «меня непонятное: вчера он должен был вести решительное наступление в направлении на Турау, Янишкау и далее, а, между тем, я лично встретил вблизи Нейденбурга толпу, около 1 000 человек, 8-го пех. Эстляндского полка, совершенно дезорганизованную; я приказал собрать их и поставить в Нейденбурге в резерве - пусть отдохнут здесь. Очевидно, наступление генерала Мингина было неудачно; нужно принять меры, чтобы генерал Мингин занимая прочно Франкенау, облегчил наступление 15-го корпуса».
Поздно ночью из штаба армии был получен письменный приказ, в котором указывалось, что 23-й корпус должен был 15 августа удерживать Франкенау, причем командиру 23-го корпуса подчинялся конный отряд, в составе двух полков и одной конной батареи, под начальством генерал-майора Штемпеля.
Утром 15 августа генерал Кондратович вместе со штабом корпуса выехал во Франкенау. По пути ему встретилась голова л.-гв. Кексгольмского полка, подходившего к Ронцкену. Генерал Кондратович приказал полку оставаться в Ронцкене, в резерве. Во Франкенау находилась в том же боевом порядке, что и накануне, 1-я бригада 2-й пех. дивизии; Ознакомив генерала Мингина с приказанием командующего армией, генерал Кондратович отправился в Салюскен, куда прибыл и генерал-майор Штемпель с своим конным, отрядом.
Вскоре в отряде «генерала Мингина начался бой в северном направлении. Предполагая обход противником правого фланга позиций, генерал Кондратович выслал в Лана батальон кексгольмцев и сотню казаков; однако предположение это не подтвердилось. Затем загорелся бой со стороны Янишкау; начался сильный обстрел позиций тяжелой артиллерией вперемежку с легкой; с этой последней довольно успешно вела бой наша 2-я арт. бригада, собравшаяся здесь в полном составе; бой постепенно усиливался, нанося нам значительные потери. Части генерала Мингина были усилены еще батальоном кексгольмцев, так что в резерве корпуса осталось только шесть рот последних, с 3-й батареей л.-гв. 3-й арт. бригады. Генерал Кондратович со штабом находился на северной окраине дер. Салюскен. Когда же деревня стала обстреливаться шрапнелью, то весь штаб отошел, версты, на 1½ назад.
Связь с командующим армией была утеряна - он с утра выехал из Нейденбурга.
До 2 час. дня поступало много донесений о появлении в разных местах лишь небольших разъездов германцев. Затем около 2 час. дня получилось донесение, что со стороны Люсакена, к северу от него, показалось до четырех эскадронов противника. Генерал Кондратович приказал генерал-майору Штемпелю атаковать их. Но, лишь только конная батарея выехала на позицию, а конный отряд выстроился для атаки верстах в двух западнее Салюскена, как по отряду открыли сильный огонь три неприятельские батареи и за конницей показалась германская пехота.
Против этого неприятеля выдвинут был последний резерв - шесть рот л.-гв. Кексгольмского полка с батареей л.-гв. 3-й арт. бригады, которые развернулись в боевой порядок к западу от Ронцкена.
Завязался жаркий бой.
Тем временем конница неприятеля начала продвигаться к югу, в направлении на Нейденбург. Получилось также донесение о появлении германских разъездов вдоль шоссе от Сольдау. Генерал Кондратович отправился в Нейденбург, чтобы наскоро организовать его оборону.
Прибыв в Нейденбург, он нашел там только 1 000 человек эстляндцев, собранных еще накануне командующим армией для отдыха.
Эстляндцам, при которых было два штаб-офицера, приказано было занять высоты к западу от Нейденбурга, в расстоянии около версты от города, спешно окопаться на этих высотах и держаться там во что бы то ни стало.
После этого генерал Кондратович вновь выехал из Нейденбурга на север, к остальным частям своего корпуса, но, проехав 2-3 версты, узнал об отходе эстляндцев с позиции к городу. Тогда он вновь вернулся в Нейденбург и лично, вместе с чинами штаба корпуса, довел часть эстляндцев до тех высот, которые они должны были удерживать во что бы то ни стало до подхода подкреплений, ожидавшихся из Млавы.
По словам генерала Кондратовича, командующий армией генерал Самсонов еще утром 15 августа передал ему лично, на словах, что им сделано распоряжение, чтобы все высаживавшиеся у Млавы эшелоны частей 23-го корпуса следовали не на Сольдау, как приказано было раньше, а в распоряжение его, генерала Кондратовича, прямо на Нейденбург. Поэтому генерал Кондратович и ожидал подхода подкреплений со стороны Млавы.
Установив на позиции эстляндцев, генерал Кондратович вновь отправился к отряду генерала Мингина на крайний правый фланг своих войск.
Проехать через Салюскен уже не было возможности, поэтому он направился на север, через Дитрихсдорф. К генералу Мингину он прибыл между 6-7 час. вечера.
Положение отряда генерала Мингина оказалось в это время исключительно тяжелым: артиллерийский огонь, в особенности тяжелых орудий, значительно усилился; полки 1-й бригады 2-й пех. дивизии (Калужский и Либавский) были окружены с севера, запада и юга. Потери были настолько велики, что, по докладу генерала Мингина, в ротах не было в среднем более 25 - 30 человек; роты продолжали таять на своих позициях от постоянных потерь. Стрелять было нечем. Патроны и снаряды приходили к концу, парки были пусты. Почта в таком же положении были кексгольмцы на позиции к западу от Ронцкена, где собрался весь этот полк; окруженные также почти с трех сторон, они еще держались, неся огромные потери. Подвезти патроны не было возможности, приходилось стрелять патронами с убитых. Дальнейшее оставление на этой позиции могло привести кексгольмцев к полному окружению.
Ввиду таких тяжелых условий генерал Кондратович разрешил генералу Мингину вывести войска с занятых ими пунктов на высоты к юго-востоку от Франкенау, а затем постепенно, медленно, широким фронтом передвигаться в направлении левым флангом на Нейденбург, имея целью занять если не самый Нейденбург, то шоссе от Нейденбурга на Мушакен.
На предложение генерала Кондратовича руководить этой операцией генерал Мингин попросил его не беспокоиться, так как, по словам генерала Мингина, за дни нахождения на этих позициях он настолько изучил дело маневрирования в бою, что мог и сам исполнить этот маневр или, как он выразился, «извернуться».
После этого генерал Кондратович уехал с позиции генерала Мингина и более на нее уже не возвращался [5].
До вечера отряд генерала Мингина еще удерживал свои позиции, изнемогая в неравной борьбе с превосходными силами противника.
Между тем, положение его отряда, как и положение всей 2-й армии, становилось крайне опасным.
На 16 августа командующий армией решил начать отступление.
При предположенном отходе 2-я пех. дивизия должна была оставаться на занимаемой ею у Франкенау позиции; под ее прикрытием должны были двинуться к Янову все обозы, а после и войска 15-го корпуса. Затем дивизия, отойдя от Франкенау, должна была занять позицию правее 15-го корпуса, который, после отхода 13-го корпуса на линию Грюнфлис, Бартошкен, должен был отойти на фронт Лана, Грюнфлис.
В дальнейшем предполагалось постепенно отходить к Янову, начиная со 2-й пех. дивизии.
Около 1 часа ночи на 16 августа генерал Самсонов прибыл в Волька, где, к удивлению своему, нашел расположившийся на отдых конный отряд генерала Штемпеля, находившийся в течение 15 августа, вместе с 11-й конной батареей, на левом фланге 1-й бригады 2-й пех. дивизии.
Генерал-майор Штемпель доложил генералу Самсонову, что он отошел к Волька по приказанию генерала Мингина, отряд которого расположился у Орлау.
В это время положение сторон было следующее: 2-я пех. дивизия и л.-гв. Кексгольмский полк находились в районе Лана, Орлау, конный отряд - в Волька. Противник уже охватил левый фланг и тыл расположения 23-го корпуса, захватил Нейденбург и продвигался далее к Янову.
Отход 2-й пех. дивизии от Франкенау к Орлау, ставивший 15-й корпус в критическое положение, так как его отступательно-фланговое движение ничем не прикрывалось, был совершенно неожиданным для командующего армией.
Генерал Самсонов сам отправился в Орлау и лично дал указания генералу Мингину о занятии позиций впереди Орлау, примыкая правым флангом к Лана.
Около 8 ½ час. утра 16 августа противник открыл артиллерийский огонь, осыпая позиции 2-й пех. дивизии бомбами и шрапнелями тяжелых орудий.
Отсутствие в этот день у Орлау генерала Кондратовича заставило командующего армией задержаться у Орлау на некоторое время, дабы объединить действия собравшихся там войск.
После полудня положение дел в армии стало сильно ухудшаться. Противник, постепенно накапливаясь у Нейденбурга, охватывал наши начавшие отступление части с фланга и с тыла.
Конечным результатом этого дня была гибель наших 13-го и 15-го корпусов, а вместе с ними и 2-й пех. дивизии и л.-гв. Кексгольмского полка, из состава которых прорвались лишь небольшие группы людей и отдельные лица.
Из полков 2-й пех. дивизии более других сохранился 8-й пех. Эстляндский полк, отступивший из Нейденбурга на Янов и тем избежавший охвата его противником.
Вся артиллерия дивизии, так же как и 3-я батарея л.-гв. 3-й арт. бригады погибли в лесах около Мушакена.
Потери всей 2-й пех. дивизии в боях с 13 по 17 августа выражаются в количестве 226 офицеров и 12 888 нижних чинов [6].
Приданный дивизии конный отряд генерал-майора Штемпеля, состоявший из шести эскадронов 6-ю драгунского Глуховского полка, трех сотен 6-го Донского казачьего полка и 11-й конной батареи, пробился с боем к русской границе, сохранив все орудия и зарядные ящики [7].
[1] Показание генерала Орановского
[2] В таком же положении, т. е. 3 дня без хлеба и сухарей, была и 1-я бригада дивизии. Это являлось результатом безостановочного наступления при неорганизованном тыле.
[3] Краткое описание боевых действий 2-й армии.
[4] Показание генерал-майора Нордгейма
[5] Показания генерала Кантакузина, штабс-ротмистра Гатовского, поручика Салова и подпоручика Бек-Мамедова.
[6] Телеграммы начальника штаба Новогеоргиевской крепости от 22 октября 1914 г. № 6019.
[7] Показание генерал-майора Штемпеля.