Герб горада Ліды, наданы 17 верасня 1590 г.
УДК 930.251(476)(075.8)
А. М. Белявский, Белорусский государственный университет, г. Минск
К. В. Сытько, Институт истории НАН Беларуси, г. Минск
Архивология: отвлеченное философствование или будущее архивной науки?
Канец ХХ - пачатак ХХІ ст. адзначыўся ідэямі аб адміранні прафесіі архівіста і архіваў непасрэдна. Магчымым шляхам у дадзеным выпадку з'яўляецца трансфармацыя архівазнаўства ў архівалогію - субдысцыпліну, якая канцэнтруецца на метанавуковых аснаваннях тэорыі архіва. Аналізуюцца верагодныя напрамкі развіцця дысцыпліны, а таксама даецца характарыстыка прадмета і аб'екта архівалогіі. Разглядаецца вопыт нямецкіх, французскіх і ангаласаксонскіх даследчыкаў тэорыі архіва.
The end of XX - beginning of XXI ct. have brought the thoughts of dying of the archivist profession and the very archives. A possible scenario in this situation is a transformation of "archival knowledge" into archivology - sub-discipline, concentrated on meta-scientific grounds of the archival theory. The authors analyze probable directions of this discipline's development and give characteristics of the archivology's subject. They also take into account the ideas of German, French and Anglo-Saxon researches in archival theory.
Предсказание некоторых недавних социологических исследований об отмирании (среди прочих) профессии архивиста (естественно, вследствие исчезновения предмета этой профессии), основанное главным образом на впечатлении от стремительного перехода информации из бумажной в электронную среду и размывании в связи с этим ряда фундаментальных оснований архивоведения (например, принципа провениенции), звучит как безрадостно, так и недостаточно убедительно. В конце концов, мы все уже привыкли к понятиям «электронный архив», «архив электронных документов». А некоторые из нас даже готовы смириться с неизбежной смертью «бумажных архивов».
Однако представления о будущем архивов как о простой смене форматов сохранения и аутентификации текстовой информации, пусть и ценой некоторых дорогих сердцу архивиста-традиционалиста принципов и методов работы, не учитывают гораздо более серьезных трансформаций, происходящих (пока еще относительно незаметно) в постинформационном обществе.
Некоторые из наблюдаемых изменений можно трактовать как явные признаки постулированного еще в 1960-х гг. канадским философом М. Маклюэном перехода от «Галактики Гутенберга» к «Галактике Маркони», а именно - к возвращению, на новом витке, от визуальной (письменной, печатной) культуры к аудио-тактильной (устной). В племенной культуре дописьменных сообществ нет места не только архиву в сколько-нибудь привычном нам виде, но и определяющей его существование нарративной истории - в том виде, в каком мы ее знаем. И это то, что ожидает нас в «глобальной деревне». Все же даже такая «смерть» архива может стать лишь метафорой, переходом в принципиально иное состояние - в случае соответствующей реакции архивной мысли, ее рефлексии на предмет гораздо более фундаментальных связей архива с функцией социальной памяти, чем обслуживание традиционной (нарративной) истории, существующей относительно недолгий период времени и только в письменных культурах. Далее мы попытаемся более подробно остановиться на некоторых предпосылках для развития такой рефлексии, уже присутствующих в западной архивной мысли и постепенно проникающих также и в постсоветское научное пространство.
В XXI в. в результате ломки модерных оснований исторической науки достаточно узкая и специфическая дисциплина архивоведение получает новый импульс к развитию (как бы не говорили про «конец архива» и отмирание профессии архивиста). Открытым и злободневным, однако, остается вопрос методико-методологического аппарата в рамках истории как науки. Речь идет о том, что в науке обычно называется метатеорией, т. е. теорией, определяющей правила формулирования теоретических положений, описывающих (или определяющих) практику. Нагляднее это можно представить, обратившись к философии языка (в данном случае - У. Куайн, Д. Дэвидсон, А. Тарский). Теория радикального перевода, по Д. Дэвидсону, предполагает, что для перевода нам нужны три языка: 1) объектный язык (т. е. язык, который подлежит переводу); 2) субъектный язык (на который должен быть переведен объектный); 3) метаязык (язык теории, устанавливающей, какие выражения субъектного языка являются переводом выражений объектного языка). Впрочем, Д. Дэвидсон допускает ситуацию, в которой метаязык и субъектный язык идентичны [7, с. 84]. В такой схеме архивная наука могла бы состоять из трех разделов - практической части (архивное дело), теории, определяющей практику (собственно архивоведение), и метатеории, служащей основанием для теории.
Важной спецификой гуманитарного знания во второй половине XX - начале XXI в. явилась междисциплинарность. Прямым следствием такой универсальности можно рассматривать целое учение об архивах, основанное на работах М. Фуко [11], Ж. Дерриды [4], Ж. Делёза [9]. Так, в Германии данное учение развивается достаточно быстрыми темпами и представлено целым рядом авторов, из которых можно выделить В. Райнингхауса, А. Велльман, Д. Оберштебринга, К. Шипке, В. Эрнста и др. Своеобразным «венцом» подобных идей стал выход в 2009 г. в Берлине книги К. Эббелинга и С. Гюнцеля «Архивология: Теория архивов в философии, медиа и искусстве». Под архивологией авторами понимается термин, обозначающий дисциплину, занимающуюся философскими и метатеоретическими проблемами архивоведения [6, с. 6]. В постсоветском архивоведческом пространстве обычно этот термин связывают с так называемым архивным источниковедением.
В англосаксонских странах проблемы возможной смены парадигм в архивной науке в связи с развитием электронных технологий и проникновением в архивную мысль постмодернистских идей начали обсуждаться примерно со второй половины 1980-х гг. такими авторами, как Х. Тейлор, Х. Бумс, Х. Сэмюэлс, Д. Бирман и Р. Литтл. Основной площадкой для дискуссий стал канадский журнал «Архивария». В конце 1990 - начале 2000-х гг. наиболее активно о перспективах и направлениях адаптации архивной теории и практики к «ситуации постмодерна» писал канадец Т. Кук [2; 3]. Отдельно следует отметить вклад Б. Бротмана, который попытался объяснить, насколько важны для архивистов идеи Ж. Дерриды на примере его работы «Архивная лихорадка» [1].
В целом же в англоязычной среде проблемы теории и практики архивного дела распределяются между понятиями «archival science» и «archival knowledge» . Первое из них, более характерное для Европы, относится к разработкам теоретических основ, из которых формулируются правила архивной работы. В определенном смысле его можно рассматривать как эквивалент «архивологии», хотя и этот термин также встречается: в частности, его именно в таком значении использовала в начале 1990-х гг. Л. Дуранти именно для специального обозначения научной архивной теории [5]. Однако в целом этот термин в англоязычной архивной среде не прижился.
Получили развитие подобные идеи также в Польше - прежде всего стоит обратиться к работам В. Хоронжычевского, Я. Лозовского, Д. Магера. И, в некоторой степени, в России (Т. И. Хорхордина), Украине (И. Б. Матяш), однако под несколько иным названием - архивософия. Например, у Т. И. Хорхординой это новая научная дисциплина, находящаяся на стыке философии, культурологии, антропологии, методологии и информатики. А архивная наука выступает в качестве системообразующей.
На наш взгляд, отечественная наука об архивах не должна находиться в стороне от мировых процессов. Напротив нужно стремиться идти по тому же пути развития, по возможности не отставая. Стоит, прежде всего, выделить объект архивологии по той причине, что большинство работ авторов, которых можно отнести к ее классикам, очерчивают достаточно размытые границы этой дисциплины.
Итак, под термином «архивология», введенным в научный оборот Ж. Дерридой (хотя у архивистов обычно принято ссылаться на И. Перотена), понимается отрасль архивоведения, существующая в междисциплинарном пространстве и представляющая архив не как некий институт, хранящий юридически заверенные документы о некотором отрезке прошлого, но, прежде всего - институт, являющийся гипомнезическим протезом памяти, подменяющим ее «затухание» на «неосознанное восприятие» [4, c. 42]. Центральным понятием в данном случае становится «память». Если обратить внимание на общий дискурс архивистов, то можно заметить широкое употребление этого термина в процессах актуализации и обозначения важности своей деятельности («национальная память народа», «культурная память» и др.).
Именно в данном понятии и кроется, на наш взгляд, наибольшая угроза архивоведению в современном его состоянии. Если следовать идеям Ж. Бодрийяра об обществе потребления, то сохранение «историко-культурного наследия народа» в постинформационном обществе (в него все бывшие социалистические республики шагнули, переступив информационный этап) имеет одно большое противоречие - сама по себе архивная система представляет порядок воспроизводства информации. На сегодняшний момент средства информации являются либертаризированными и, в некоторой степени, коммерционализованными. Отсюда и вытекает данное противоречие на уровне информационных «услуг», практика которых проистекает из идеи о социальной градации общества [8, c. 65]. Таким образом, идея «памяти» в архивологии может быть рассмотрена как самая большая социальная имплозия архивной науки на пути к определению собственной актуальности.
М. Фуко, фактически предвидя подобное, определял архив как систему «высказываемости - высказывания», т. е. систему, которая «консервирует» порядок дискурсов прошлого с целью их дальнейшего использования [11, с. 247-248]. Ж. Делёз, дополняя коллегу, утверждает, что значение имеет только регулярность высказываний, выраженная в виде кривой (тут видится отсылка к ризоме) [9, c. 25]. Рассматривая дискурс иных авторов, можно сказать о том, что они в целом держатся позиций данных мыслителей. Например, по мнению Б. Бротмана, наиболее важная для архивистов идея Ж. Дерриды заключается в представлении об архиве и архивировании как части «тенсегрити» в структуре бытия смысла и текста - необходимом элементе бинарной оппозиции. Одна из этих оппозиций - письмо, текстуальность, стремящаяся к «отсрочке» значения, избыточности смыслов, бесконечной игре интерпретаций интерактивных текстов, в которой автор становится лишь одним из случайных факторов. Вторая оппозиция - архив, как попытка «закрыть» текст, зафиксировать его значение и контекст, «привязать» его к определенному автору, месту и хронологическому моменту, попытка избежать эффекта времени, или «отсрочки»; установить границы интерпретации [1, с. 74-82]. Это не значит, что Ж. Деррида выступает против архива - он лишь показывает, что текст существует именно в балансе натяжения этих двух противоположных тенденций.
Таким образом, мы видим, что «архив», который является ключевым понятием архивоведения, представляется как определенный порядок фиксации «точек» на историческом паттерне, но не как «организация, хранящая документы». В данном случае «архив» переходит в категорию метафорического: этим термином называется не только собственно структура, хранящая архивный документ, но и любая структура, фиксирующая и хранящая «высказывание» (развитием этих идей можно в некотором роде назвать устную историю и так называемый архив устной истории). В этом случае никакие внешние трансформации этой структуры, вплоть до исчезновения письменной культуры как таковой, не приведут к «смерти» архивной науки.
Из этого напрямую можно выделить объект приложения архивологии, а именно «архив», «очищенный» в деконструктивном порядке от старого значения и введенный в порядок абсолютных наднаучных структур. Предметом в данном случае можно считать трансформацию типов и видов отношений между архивом как структурой «памяти» и обществом. Иными словами, архивология фактически отвечает на вечный вопрос философии о первичности материи и разума в отношении структур социальной памяти, причем отвечает в пользу разума.
Д. Магер писал, что тип архивиста определяется типом культуры и от типа культуры зависит качество отбора архивистом документов, состояние фондов и т. д. [10, c. 139]. И если классический историцистский подход обозначал включение архивов в идеологические структуры и контроль над ними государства, то неклассический вызов архивоведению заключается в том, что общество само выбирает, какие из «ячеек» социальной памяти ему необходимы. В этом и видится причина некоторого ажиотажа касательно создания электронных архивов, архивов устной истории и т. д. В данном случае наблюдается смена парадигм архивоведения от наличия единичного разума, отдельного архивиста к разуму коллективному - пользователей архивной информацией. В таком подходе к понятию «архива» видится коренное изменение методико-методологических основ архивной науки в будущем.
Фактически, для постсоветского архивоведения подобный подход нарушает привычную схему вопросов отношения источников и пользователей. Он требует вседоступности, всеоткрытости архивных фондов и некоторой смены обязанностей архивиста. Вместо закрытого «формализатора и интерпретатора», о котором говорил Ж. Делёз [9, c. 27], он становится некоторым проводником между «памятью» и «обществом».
Подводя итог, авторы считают, что социологические исследования об исчезновении архивоведения не имеют под собой почвы. В данном случае можно говорить лишь о смене научных парадигм и подходов, которые переживает архивоведение.
Литература и источники
1. Brothman, B. Declining Derrida: integrity, tensegrity, and the preservation of archives from deconstruction / B. Brothman // Archivaria. - Fall 1999. - № 48. - P. 64-88.
2 . Cook, T. Archival science and postmodernism: new formulations for old concepts / T. Cook // Archival Science. - 2001. - № 1. - P. 3-24.
3. Cook, T. The concept of the archival fonds in the post-custodial era: Theory, problis and solutions / T. Cook // Archivaria. - Spring 1993. - № 35. - P. 24-37.
4. Derrida, J. Di Archiv verschrieben. Eine Freudsche Impression / J. Derrida. - Berlin: Brinkmann und Bose, 1997. - 179 s.
5. Duranti, L. The Archival Body of Knowledge: Archival Theory, Method, and Practice, and Graduate and Continuing Education / L. Duranti // Journal of Education for Library and Information Science. - Winter 1993. - Vol. 34. - № 1. - p. 8-24. - Electronic reference. - Mode of access: https://www.acadiia.edu/25166788/The_Archival_Body_of_Knowledge. - Date of access: 04.09.2016.
6. Ebeling, K. Archivologie: Theorien des Archivs in Philosophie, Medien und Kunsten / K. Ebeling, S. Gunzel. - Berlin: Kulturverlag Kadmos, 2009. - 272 s.
7. Анкерсмит, Ф. Р. Возвышенный исторический опыт / Ф. Р. Анкерсмит. - М. : Издательство «Европа», 2007. - 612 с.
8. Бодрийяр, Ж. Общество потребления: его мифы и структура / Ж. Бодрийяр. - М.: Культурная революция, 2006. - 268 с.
9. Делёз, Ж. Фуко / Ж. Делёз. - М.: Изд-во гуманит. лит., 1998. - 172 с.
10. Магер, Д. Постмодернистские вызовы архивоведения / Д. Магер // Документ. Архив. История. Современность : материалы V Междунар. науч.-практ. конф., Екатеринбург, 5-6 дек. 2014 г. - Екатеринбур : Изд-во Урал. Ун-та, 2014. - С. 136-139.
11. Фуко, М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук / М. Фуко. - СПб. : А-cad, 1994. - 408 с.
12. Хорхордина, Т. И. Российская наука об архивах. История. Теория. Люди / Т. И. Хорхордина. - М.: РГГУ, 2003. - 525 с.